В дискуссии о возвращении церковных ценностей мы не должны использовать оборонительную риторику
 ерковь и работники культуры и искусства продолжают обсуждать законопроект "О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в федеральной и муниципальной собственности". На этой неделе известные представители Церкви выступили с открытым обращением, в котором заверили музейное сообщество в способности отвечать за сохранность памятников культуры. Таким образом Церковь отреагировала на письмо работников музеев президенту России. Однако диалог по этому вопросу не может быть двусторонним, ведь у него есть еще один участник - государство. О том, какова позиция государственных чиновников, корреспондент "Интерфакс-Религия" Елене Веревкина попыталась выяснить у руководителя Федеральной службы по надзору за соблюдением законодательства в области охраны культурного наследия Александра Кибовского.
- Каковы основные принципы передачи имущества религиозным общинам, согласно законопроекту? На какие религиозные организации России он будет распространяться?
- Закон не ограничивает религиозные организации в праве подачи заявок на получение имущества. Он имеет равное значение для всех традиционных религий, которые есть в нашей стране. Законопроект не заменяет собой закон "О свободе совести и о религиозных объединениях", он не устанавливает каких-то преференций или, наоборот, ущемлений кого-то в правах. В данном случае он касается всех религиозных организаций, законно действующих на территории нашей страны.
- К примеру, старообрядческая община может потребовать себе какое-то имущество?
- Конечно. Почему вы считаете, что владыка Корнилий будет как-то ограничен в правах. Никто об этом не говорит.
- Могут прозвучать возражения, что система охраны у некоторых общин еще менее проработана, чем в Русской православной церкви…
- Система охраны везде универсальна. Есть общие правила, они установлены законодательством еще в 2002 году и сформулированы в законе "Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации". Он касается всех объектов недвижимого имущества, которые имеют историко-культурное значение. Все необходимые нормативы на настоящий момент приняты. Они касаются любого, кто получает памятники культуры, будь то религиозная организация или частное лицо. В обсуждаемом нами случае нет какого-то исключительного порядка, есть общие требования, которые обязаны соблюдать все. В законе есть правила, как это имущество должно передаваться и как пользователь должен этими объектами распоряжаться. Кроме того, 44-я статья Конституции гласит, что каждый обязан заботиться о сохранении памятников истории и культуры. Подчеркиваю, каждый гражданин, независимо от его вероисповедания и убеждений. Он может быть нерелигиозным и нецерковным человеком, но это не значит, что он не должен сохранять памятники культуры.
- Несмотря на это, у многих музейных работников существуют опасения относительно того, что у Церкви нет эффективной системы охраны и поддержания религиозных памятников.
- На самом деле это общая проблема. Давайте будем откровенны: и у нас есть проблемы. Как известно, кадры решают все. Чтобы сохранять все культурное наследие в стране, необходимы специалисты по хранению, реставраторы. При этом давайте не будем путать два массива, о которых идет речь. Первый – это объекты недвижимого имущества. Сам батюшка не обязан быть реставратором, проектировщиком, инженером. К примеру, если вы начнете строить дачу, вы не будете сами вникать во все тонкости гидроизоляции и гидрологии, вы это поручите опытному специалисту. Та же самая ситуация и здесь. Независимо от того, кто этим владеет, есть специалисты, которые профессионально занимаются реставрацией, они получают лицензии на реставрационную деятельность в нашей службе и привлекаются для работы на тех или иных объектах. Это касается как проектирования работ, так и работ, связанных с реставрацией. Также в каждом регионе нашей страны на постоянной основе есть соответствующие органы охраны памятников, которые осуществляют надзор. С каждым пользователем объекта заключается охранное обязательство, где прописывается, как памятник должен сохраняться, и за этим осуществляют надзор специалисты органов охраны памятников. Звучат справедливые претензии, что это не всегда соблюдается. Однако это общая проблема, существующая не только с религиозными организациями, но и с частными пользователями, и не надо здесь искать отдельной религиозной подоплеки. Есть общая проблема не очень уважительного отношения к нашему культурному наследию, которая уходит своими корнями далеко за 1917 год. Мы решаем эту проблему, и нам хотелось бы, чтобы и Церковь нам активно помогала в этой ситуации. Более того, что греха таить, 95% тех частных денег, которые вкладываются в охрану памятников не с целью получения прибыли или выгоды, а в качестве благотворительности, это, в первую очередь, деньги, которые направляются верующими на поддержание религиозных объектов, церквей, мечетей, дацанов, синагог и так далее. Будем откровенны: много обителей и монастырей сегодня возрождены именно благодаря такой частной негосударственной помощи.
- По мнению некоторых, появление законопроекта обусловлено отчасти тем, что государство хочет снять с себя ответственность за поддержание культурного наследия в должном состоянии.
- Это неправильная позиция, потому что государство ничего с себя не хочет снимать. Государство обязано сохранять памятники по Конституции, законопроект не снимает с него этих полномочий. Наоборот, параллельно разрабатывается документ, касающийся того, чтобы предоставить возможность государственным бюджетным структурам помогать религиозным организациям в их работе. Сегодня у нас очень жесткая конструкция по бюджетному законодательству. Региональные бюджеты и федеральный бюджет могут финансировать только те объекты, которые находятся соответственно в федеральной или в региональной собственности. Эта поправка вступила в силу с 2006 года, и сложилась странная ситуация: памятники федерального значения, причем многие из них уникальные объекты, находятся в собственности религиозных организаций. Но ведь религиозная организация - это не коммерческий магазин, не рынок, даже не дом, который можно сдавать в аренду и получать прибыль. Очевидно, что сама религиозная организация не может заработать средства на то, чтобы содержать какой-то грандиозный памятник. При этом, по бюджетному законодательству, и государство лишено возможности направлять какие-то субсидии или помогать в содержании объекта, которое само же государство утвердило как памятник федерального или регионального значения. Это неправильная ситуация, поэтому в законодательство вносятся такие поправки, чтобы государство могло финансово поддерживать эти объекты.
- В каком случае религиозная организация может рассчитывать на государственную помощь?
- Начнем с того, что государственная помощь оказывается и сегодня. У нас есть две специальные программы в бюджете в рамках федеральной целевой программы "Культура России", которая ориентирована на помощь религиозным организациям. Сегодня это довольно серьезные средства. Миллиард двести миллионов рублей направляются на помощь всем религиозным организациям на поддержание тех памятников, которые у них находятся. Однако сейчас эти деньги расходуются на те объекты, которые находятся в государственной собственности и переданы религиозным организациям в пользование. В перспективе речь идет о том, чтобы это право можно было распространить на те объекты, которые находятся уже в собственности религиозных организаций. Например, в Малоярославце действует Черноостровский женский монастырь - уникальный объект, на воротах монастыря остались следы пуль еще 1812 года. Там находится детский приют - шестьдесят девочек. Матушка помогает их содержать, причем многие из них уже вышли в люди, в прошлом году пять девочек поступили в вузы. Это сироты, дети из необеспеченных и малообеспеченных семей. Таким образом, монастырь выполняет не только духовную, но и социальную функцию, но, естественно, сама матушка в полном объеме не может содержать весь этот большой комплекс монастыря. Поверьте, они многое делают, и очень многое уже сделано. Малоярославец - город достаточно благополучный, и местный муниципалитет помогал и готов был помогать и дальше, но из-за этого законодательного ограничения получается, что он просто не может этого делать. Чтобы не возникало таких глупых ситуаций, которые не поддаются никакому логическому объяснению, надо принимать такие поправки.
- Недавно Вы предложили создать экспертный совет по возвращению имущества Церкви.
- Я считаю, что это было бы хорошо. Во избежание всяких спекуляций на этой тематике, а их, поверьте, к сожалению, очень много, я предлагал, чтобы была создана совместная (я подчеркиваю - совместная) экспертная сила, которая помогла бы оценивать и давать объективную оценку тому, что происходит в этой сфере. Когда высказывается одна сторона, то подход всегда однобокий. Чтобы прийти к единому пониманию ситуации, надо учитывать все обстоятельства.
- Ваша инициатива получила развитие?
- Создание такой силы не находится в нашей компетенции. Мы - орган контроля и надзора, у нас может быть своя позиция, свое мнение, но мы выполняем реализацию законодательства. Создание таких советов находится в компетенции вышестоящего органа, а именно министерства культуры. Оно отвечает за музейную политику, за политику в области охраны памятников, это компетенция и прерогатива министра культуры совместно с лидерами религиозных организаций. У нас есть свое мнение, мы готовы всячески помогать, но, в первую очередь, это задача органа, отвечающего за политику, ведь вопрос больше политический, чем технический.
- Как Вы относитесь к инициативе музейного сообщества, которое создало список российских православных храмов, разделенных на три категории с точки зрения того, как часто в них можно проводить богослужения?
- Сама идея списков мне априори не очень нравится. Я считаю, что подход к каждому храму должен быть индивидуальным, при этом сам принцип формирования списка не очень понятен, но это вопрос технический. Другой разговор, что действительно есть некие объекты, по которым требуется индивидуальное решение. В частности, Ферапонтов монастырь - уникальный объект ЮНЕСКО, в храме Мирожского монастыря сохранность уникальных фресок очень проблематична, если там будут даже в ограниченном формате возобновлены религиозные службы. Таких объектов немного, и, конечно, судьба таких объектов вызывает большой вопрос. Повторяю, по ним должно приниматься отдельное решение, поэтому идея определения таких объектов, по которым требуется специализированное, очень взвешенное, аккуратное решение, наверное, имеет смысл.
- Это может стать реальной мерой, которая поможет защитить культурные ценности в храмах?
- Мне не нравится сама риторика: "защитить". Опять мы становимся в такую позицию, будто от кого-то обороняемся. Я не сторонник таких формулировок. Люди, которые стоят на противоположной стороне, тоже имеют свои убеждения, свои правила. Они, напротив, считают, что защищать надо от нас. В огне брода нет. Мы должны быть очень деликатны и научиться слушать друг друга. Это непростой вопрос, и простыми словами его не опишешь.
Интерфакс
|
