(с) Е.Стрельникова
ЖИТИЕ СВЯЩЕННОМУЧЕНИКА ВАРСОНОФИЯ
ЕПИСКОПА КИРИЛЛОВСКОГО
Детство
 удущий епископ Варсонофий родился в 1871 году в селе Старухине Белавинской волости Боровичского уезда Новгородской губернии. В святом крещении нарекли его Василием. Он был четвертым сыном сельского псаломщика Павла Михайловича Лебедева и его супруги Агриппины Ивановны.
Село Старухино находилось в 17 верстах от города Боровичи, при ручье Голикове. Это был погост, именовавшийся Пятницким. На погосте стояло две церкви. Деревянную церковь построил помещик Николай Бодовский в 1849 году, ее освятили в честь святителя Николая Чудотворца. А через 17 лет возвели каменный храм Знамения Божией Матери с колокольней.
На погосте жили три семьи двух священников, служивших в храмах, и семья псаломщика Павла Лебедева, всего 24 человека вместе с детьми. Дети ходили в церковно-приходскую школу в деревню Белавино. Деревня отстояла в 2 верстах от погоста на берегу живописного озера Пелено, была многолюдной. Там находилось волостное управление, хлебо-запасный магазин и мелкие лавки.
Отец Василия Павел Михайлович родился в 1836 году. Одно время он был послушником Свято-Духова монастыря. Монастырь этот располагался на окраине города Боровичи, там, где быстрая речка Мста делает резкий изгиб. При монастыре было открыто духовное училище, в котором Павел Михайлович получил начальное образование. В 1863 году он женился на своей ровеснице Агриппине Ивановне и был определен пономарем на Старухинский погост. Здесь он прослужил 16 лет, благоговейно читал и пел в церкви.
Семья была бедной достатком, но богатой детьми. У Лебедевых родилось семеро сыновей и дочь. Когда Василию исполнилось 8 лет, внезапно умер отец. Мать осталась с малолетними детьми без всяких средств, старшему сыну было 14 лет. Не было в Старухине и родных, кто мог бы хоть как-то помочь сиротам. Бедная вдова уже на другой день после смерти мужа не знала, чем накормить многочисленную семью. И нашелся добрый человек, который прислал голодным детям мешок ржаной муки.
Несмотря на тяготы вдовьей жизни, мужественная женщина сумела всех детей поднять на ноги и дать им образование. Бедность и сиротство были первыми воспитателями Василия Лебедева, после глубоко верующих. Рано познав нужду и лишения, отрок рос чутким и отзывчивым, любил церковную службу, проявлял склонность к монашеству.
Старец Петрушенька
В 30 верстах от Старухина погоста и в 8 верстах от имения Кончанского, принадлежавшего прославленному полководцу Александру Васильевичу Суворову, на берегу реки Удины находился скит, куда Агриппина Ивановна часто водила сына Василия. Скит имел необычное название “Забудущие родители”. Забудущие то есть позабытые. Там было древнее кладбище, и давно забылось, чьи предки на нем похоронены. На кладбище приходили крестьяне для поминовения забытых людьми, но не забытых Богом православных христиан.
Там же стояла часовня над родником, вода его считалась целебной. Часовня была освящена в честь великомученицы Параскевы Пятницы. Здесь собирались богомольцы, особенно многолюдно было в день памяти святой Параскевы. У часовни жил старец “дедушка Петруша”. К нему за советом и с бедой шел крестьянский люд, и он, хорошо зная его нужды, кого утешал, кому давал мудрый совет, за всех молился. Влияние дедушки Петруши на отрока Василия было огромным. Поначалу приводимый матерью, Василий и сам потом посещал старца, когда приезжал на каникулы домой. Глубокая вера Божьего человека, его любовь к людям и благочестие богомольцев, приходивших к нему для духовной беседы, питали юную душу будущего епископа радостью и молитвой.
Петруша оборудовал молитвенную комнату у “Забудущих” и мечтал устроить церковь великомученицы Параскевы Пятницы, особо чтимой святой в тех местах. Умер Божий человек Петрушенька в апреле 1903 года 70-летним старцем. Народ горько оплакивал свою потерю, и вскоре окрестные жители начали хлопотать, чтобы “на земле дедушки” была построена церковь. И место это просияло. Не только церковь была здесь построена, но и устроен небольшой монастырь. Немало трудов к этому положил будущий святитель Варсонофий.
Начало учебы
Церковно-приходская школа в деревне Белавино была одноклассной, то есть курс обучения длился только один год. И хотя ученики получали азы грамотности, но полного начального образования школа не давала. Когда Василию Лебедеву исполнилось 10 лет, он вслед за старшими братьями поступил в Боровичское духовное училище. К тому времени училище переехало в новое здание, построенное в центре города.
История постройки духовного училища была связана с посещением города Императрицей Екатериной II. Один из состоятельных граждан Санкт-Петербурга по фамилии Гутуев дал средства для постройки большого дома, в котором должна была остановиться венценосная гостья. Государыня посетила Боровичи, но не тогда, когда был готов путевой дворец, а спустя 15 лет, в год 25-летия своего царствования в 1787 году.
После этого события дом опустел на многие десятилетия. Он постепенно разрушался, пока городские власти не передали здание Духовному правлению. Старое строение разобрали до основания, а из его кирпича построили на том же месте красивое двухэтажное здание духовного училища. Рядом с ним возвели домовую церковь во имя праведного Иакова Боровичского. Эту церковь должны были посещать воспитанники училища.
Процветание уездного города Боровичи было связано с судоходством. В этих краях путь по реке Мсте был особенно труден из-за обилия порогов. Владельцы торговых судов нанимали из жителей Боровичей проводников по опасным местам. С давних времен здесь жили лучшие боцманы.
Обилие церквей, живописные берега, поросшие лесом, водная стихия и широкие просторы все радовало глаз юного Василия. Но оторванность от родного дома была тяжела для десятилетнего мальчика. То, что в училище обучались старшие братья, его очень поддерживало. В год поступления Василия на учебу брат Стефан окончил 4-й класс, а погодки Иаков с Александром перешли во 2-й класс.
Согласно правилам приема, в духовные училища зачисляли детей от 9 с половиной лет до 12. Здесь давали начальное образование мальчикам из духовного сословия. Родители должны были писать прошение на имя смотрителя училища о допуске сына к испытаниям и прилагать выписку из метрики о его рождении и крещении. Затем проходили сами испытания.
Экзаменовали в течение трех дней по четырем предметам: Закону Божию, русскому языку, арифметике и чистописанию. Проверяли знания предметов учителя-наставники в присутствии смотрителя училища и членов учебного правления. Вместе с Василием Лебедевым в 1881 году приняли на учебу 28 мальчиков, успешно выдержавших испытания. Курс обучения был пятилетний: четыре класса и подготовительный. Школа была суровой, порядки строгие, детей наказывали за провинности, за неуспеваемость. Оторванные от родителей, мальчики попадали в незнакомую обстановку. Скромной детской радостью были прогулки и уроки гимнастики, и еще ожидание летних каникул.
Бедным ученикам выдавалось денежное пособие на питание, одежду и обувь. Дети вдовы Агриппины Ивановны Лебедевой учились на стипендию имени Козляниновой. Вдова штабс-капитана Мелания Никитична Козлянинова была похоронена на Старухинском погосте. Перед смертью она завещала свой капитал в 2100 рублей на духовное училище таким образом, чтобы проценты с капитала шли на содержание неимущих учеников, преимущественно из села Старухина. Стипендиатами имени вдовы Козляниновой были сначала старшие братья, затем и Василий. Пособие составляло 36 рублей 50 копеек в год. Младшие три брата и сестра, остававшиеся с матерью, получали пособия от попечительства о бедных духовного звания в размере 5 рублей в год на каждого. Других средств к жизни семья не имела. Опекуном детей Лебедевых был священник Старухинского погоста отец Михаил Соколов.
Василий Лебедев учился с большим прилежанием. С малолетства привыкший трудиться, терпеть и преодолевать трудности, он успешно завершил начальное обучение. Свою первую школу он впоследствии вспоминал с благодарностью. Когда в 1909 году Боровичское духовное училище отмечало свое 100-летие, бывший его выпускник тогда архимандрит Варсонофий послал свои поздравления наставникам и учащимся.
Новгородская духовная семинария
Окончив духовное училище, Василий Лебедев поступил в Новгородскую духовную семинарию. Если в светских учебных заведениях, дающих среднее образование гимназиях и реальных училищах период обучения длился четыре года, то курс обучения в семинариях составлял шесть лет. Четыре года отводились общеобразовательной программе, а за два последующих года семинаристов готовили к пастырской деятельности. Кроме того, преподавались дисциплины, которые не изучались в светских средних школах: философия, логика, психология, педагогика.
Семинаристы, поступавшие затем в высшие учебные заведения, хорошо проявляли себя в написании сочинений, были признанными знатоками классических языков. Изучалась в семинарии и медицина. Считалось, что она необходима будущим пастырям. Учебные планы последних классов пятого и шестого были заполнены специальными предметами, такими, как история Церкви, богословие, наука о проповеди гомилетика, наука о богослужении литургика.
Была при семинарии своя ученическая библиотека, которой заведовали сами семинаристы. Бравший книгу чувствовал ответственность перед товарищами. Был свой хор. Учащиеся организовывали вечера, на которых выявлялись таланты музыкантов, певцов и декламаторов. Много времени, кроме учебы, оставалось для чтения книг и прогулок по монастырской роще, окружавшей здание семинарии.
Новгородская духовная семинария являлась одной из лучших среди церковных учебных заведений России. Она имела свои древние традиции, заложенные еще в XVIII веке учеными–греками братьями Иоанном и Спиридоном Лихудами (в монашестве Иоанникием и Софронием). Братья учились богословию и философии в Греции, Венеции и Падуанском университете, где получили докторские дипломы. По просьбе патриарха Иоакима послать в Россию надежных учителей из греков, братья Лихуды согласились ехать в Москву. В 1706 году они были переведены в Новгород, где при архиерейском доме была открыта школа.
Обучение велось не только на греческом и славянском языках, но и на латыни. Новгородская семинария была фактически высшим учебным заведением, хотя и не носила названия “академии”. Она была учреждена, по выражению Санкт-Петербургского митрополита Исидора, «чтобы снабжать святые церкви Божии учительными священниками, ко искоренению всякого невежества и нечестия и к насаждению истинного просвещения». И она исполняла свое назначение.
Василий Лебедев поступил в семинарию в 1888 году. По сравнению с Боровичским духовным училищем семинария давала бóльшую свободу учащимся, хотя и в ней была суровая дисциплина. Экзаменационные испытания при поступлении проходили по пяти предметам: греческому и русскому языкам, арифметике, географии и катехизису с объяснением богослужения. Учебный комитет анализировал не только успехи выпускников училищ, но и то, из каких училищ поступали ученики. Педагоги, по чьим предметам учащиеся показывали хорошие знания, отмечались поощрениями. Слабые же знания вызывали проверки и наказания педагогов. Боровичское училище давало наибольшее число воспитанников в Новгородской семинарии.
Распорядок дня был четкий и строгий. Уроки начинались в 9 часов утра после общей утренней молитвы и завтрака, состоявшего из чая с булкой. Уроки шли до двух часов дня, когда звонок приглашал учеников в столовую на обед. После обеда все были свободны и могли располагать временем по своему усмотрению. В 5 часов вечера начиналось приготовление уроков. Перед этим проводилась проверка присутствующих учеников. За занятиями наблюдал кто-нибудь из преподавателей. Занятия проходили по классам, с короткими перерывами для отдыха. В 9 часов вечера был ужин и вечерняя молитва, после которой ученики расходились по спальням.
Долгожданные каникулы длились в семинарии дольше, чем в светских школах: на Рождество, перед Великим Постом и на Пасху. Но не все учащиеся могли уезжать домой. Дальность расстояний и бездорожье отодвигали встречу с семьей до лета. Только в период летних каникул помещения семинарии пустели.
В 1890 году, когда Василий Лебедев учился во втором классе, торжественно праздновалось 150-летие Новгородской духовной семинарии. К этому событию семинаристы получили подарок новое трехэтажное здание с общежитием и классами. Огромный корпус, построенный по проекту епархиального архитектора Андрея Ивановича Борщова, имел просторные помещения, актовый зал, светлые классные комнаты и спальни, расположенные на третьем этаже. В средней части помещался храм, где совершались богослужения с участием семинаристов.
Своим фасадом корпус выходил на берег реки Волхов. Оттуда открывался живописный вид на противоположный берег, на котором в некотором отдалении виднелись купола Новгородского Софийского собора, окруженного высокой кремлевской стеной. “Где святая София, там и Новгород”, говорили в старину. Новгородский Софийский собор, у стен которого в древности собиралось вече, был символом, объединявшим всех горожан. От стен собора они уходили в походы, испросив святительское благословение. Святая София являлась для новгородцев живым воплощением Православной веры.
Антониев монастырь
Новгородская духовная семинария находилась в стенах древнейшего Антониева монастыря, и это создавало в учебном заведении особую атмосферу серьезности и молитвенности. По сложившейся традиции настоятель монастыря был и ректором семинарии. Поступая в семинарию, Василий Лебедев не мог предположить, что проведет в стенах обители почти 30 лет.
Монастырь был основан в 1106 году преподобным Антонием, который, по преданию, чудесным образом приплыл в новгородские пределы на камне. Он родился в Риме в семье знатных и состоятельных родителей. С детства был воспитан в христианском благочестии. Когда Антонию исполнилось 17 лет, он осиротел и решил принять монашество, покинув родной город. Юноша раздал часть богатого наследства нищим, а нечто ценное вложил в бочку и бросил ее в море.
В одном пустынном скиту Антоний принял монашеский постриг и прожил в нем 20 лет. Потом гонения на православных со стороны латинян вынудили монахов покинуть скит. Святой Антоний удалился на берег моря, там он провел в молитве, стоя на камне, больше года. Однажды на море разразилась сильная буря. Огромная волна ударила о скалу, где находился Антоний. От скалы откололся кусок и стал двигаться по воде подобно лодке. Преподобный, продолжавший стоять на камне, не испугался, а предал себя на волю Божью.
Морские воды сменились речными, и камень остановился в трех верстах от Великого Новгорода на берегу реки Волхова. Утром скитальца обнаружили местные жители. Не зная языка, святой на все вопросы отвечал поклонами. Три дня он продолжал молиться на камне, чтобы Господь открыл ему, в какие земли он приплыл. Отправившись в город, Антоний встретил человека из иноземных кузнецов, от которого узнал, в какую страну попал.
На следующий год рыбаки, ловя рыбу возле обители преподобного Антония и ничего не поймав, забросили по его слову сети еще раз и поймали много рыбы. А потом они из реки вытащили бочку. Святой признал в находке свое имущество, но рыбаки не захотели отдать бочку. Судьям он рассказал, что в бочке находятся иконы и священные сосуды для церкви. Получив свое имущество обратно, преподобный купил землю для монастыря.
Постепенно в обитель стала собираться братия. Монахи построили церковь в честь Рождества Богородицы того праздника, в канун которого преподобный прибыл в Новгород. Антоний Римлянин управлял обителью в течение 16 лет. Перед кончиной он назначил себе преемника и мирно почил. Храм, который строил святой, сохранился до наших дней, как и камень, на котором он приплыл в новгородские пределы.
Когда Василий Лебедев после окончания Новгородской семинарии принял монашеский постриг, его причислили к братии Антониева монастыря, и был он насельником этой обители до 1917 года, когда Церковь призвала его на епископское служение.
Миссионерские беседы
Одной из любимых дисциплин семинариста Василия Лебедева стала история старообрядчества. Вел этот предмет замечательный педагог Николай Андреевич Сперовский, ставший впоследствии епископом Рязанским Димитрием. Он был высоко образованным и увлеченным человеком и сумел привить учащимся глубокий и деятельный интерес к своему предмету.
Старообрядцами, или раскольниками называли тех, кто не принял решений Московского собора 1654 года, созванного Святейшим патриархом Никоном. Старообрядцы не признали исправлений в богослужебных книгах и обрядах и порвали с официальной Церковью. Тем самым они потеряли возможность иметь священников, которых могли поставлять только епископы. С конца XVIII века в старообрядческой среде все больше поднималось голосов о необходимости восстановления священства. Наконец, в 1800 году пришли к соглашению. Так возникло “единоверие”. Это означало присоединение старообрядцев к православию с сохранением их древних обычаев и особенностей богослужения.
Но не все раскольники согласились пойти на соединение с Церковью. Значительная их часть осталась во враждебном отношении к “никонианам”, как они называли остальных православных. В свою очередь не соединившиеся с Церковью старообрядцы разделились на множество толков и сект. Правительство боролось с сектами, но чаще всего полицейскими мерами. Это озлобляло старообрядцев и серьезно осложняло разъяснительную работу, проводимую священниками. И самим пастырям не хватало специальных знаний по сложным богословским вопросам. В связи с этим в курс семинарской программы ввели новый предмет “история и обличение раскола”. Это давало возможность будущим священникам быть готовым к миссионерской работе. Для практики при семинарии открыли внеклассные занятия, на которые приглашались те из старообрядцев, кто воссоединился с Православной Церковью. Здесь с их помощью учащиеся приобретали навыки вести публичные собеседования.
Первый интерес к миссионерской деятельности Василий Лебедев проявил на уроках классных собеседований, где Николаю Андреевичу помогали бывшие вожаки раскола. Один из сокурсников вспоминал спустя годы, что при переходе в 6-й класс усердие Василия Лебедева к этому предмету увеличилось. В то время как его товарищи с увлечением читали светские книги, “Вася Лебедев сидел и сидел за своими толстыми книгами в кожаных переплетах. А на состязаниях в классе он иногда брал на себя защиту позиций старой веры и выполнял свою роль с огорчительным для нас успехом, так как мы не умели защитить позиции православных”.
Вскоре преподаватель Н.А.Сперовский начал устраивать поездки по епархии, беря с собой нескольких семинаристов. В их числе был и Василий Лебедев. В январе 1894 года миссионеры отправились в Старорусский уезд, в село Лось, где в глухих лесах жило немало старообрядцев. Об этой поездке публиковался материал в “Новгородских епархиальных ведомостях”. Из него видно, что беседа с приехавшим миссионером и его помощниками вызвала живой интерес не только у старообрядцев, но и у православных, которые пришли послушать споры. Воспитанник Лебедев участвовал в полемике.
На вопрос крестьянина, правда ли, что церковь прокляла двуперстие, то есть сложение пальцев таким образом, чтобы креститься двумя перстами, а три складывать к ладони, ему ответили, что двуперстие проклиналось не само по себе, а тогда, когда соединялось с еретическими высказываниями. Василий Лебедев добавил, что патриарх Иоаким третий после Святейшего Никона первоиерарх свидетельствовал в 1667 году: православной Церковью старые книги и обряды не прокляты, а только исправлены. Старообрядцам было объяснено, что из-за разного перстосложения не следует отдаляться от Святой Церкви, как поступают они. Потому что и у них двуперстие неодинаково. Еще Василий сказал, что нельзя мирянину самовольно присваивать себе право и обязанности священника, что делают старообрядцы. Их вожаки сами совершают богослужения, а это запрещается правилами, установленными святыми Отцами Церкви.
Вскоре состоялась вторая поездка в Старорусский уезд с участием Василия Лебедева. И вновь возник вопрос о троеперстном крещении православных. По этому поводу миссионеры напомнили, что в Греции первые христиане крестились троеперстно. Затем разговор коснулся написания имени Иисусова, поскольку старообрядцы пишут его с одним “И”. Тогда воспитанник Лебедев показал им книгу почитаемого старообрядцами Никона Черногорца, святого XI века, где в нескольких местах было написано имя Иисуса Христа в общепринятом православными начертании.
Среди раскольников было такое течение, как беспоповцы, то есть те, кто вообще не признавал священства. Беспоповцы считали, что можно исповедаться у благочестивых старцев. На это миссионеры возразили: исповедаться можно, но это не будет таинством. Таинства могут совершать только священники. Василий Лебедев, помогавший Николаю Андреевичу, прочитал вслух отрывки из житий святых, где рассказывалось о том, как бесы окружали умирающего, который исповедывался у мирянина, и как они отступали, когда он вразумился и призвал священника.
Таких бесед было немало. На них выявлялись наклонности молодого семинариста, выковывались его проповеднические дарования. Здесь требовалось не только блестяще знать Священное Писание и учения Отцов Церкви, но и быстро уметь ориентироваться в старообрядческих книгах, владеть приемами убедительной речи. Видя яркий пример замечательного педагога, будущий монах Варсонофий приобретал опыт умелого и горячего миссионера.
Выбор жизненного пути
Заканчивался курс обучения в Новгородской духовной семинарии. Наступало время выпускных экзаменов. 24 мая 1894 года архиепископ Новгородский Феогност, который регулярно посещал семинарию, желая лично знакомиться с успехами ее питомцев, целых 45 минут опрашивал Василия Лебедева по истории старообрядчества. Владыка высоко оценил познания выпускника. Очевидно было, что выбор жизненного пути у него будет связан с миссионерством.
Успехи выпускников распределялись по трем разрядам, первый был высшим. По каждому разряду составлялся список, начиная с лучшего по успеваемости. В актовом зале после молебна вручались свидетельства об окончании семинарии. Это событие проходило очень торжественно. Василий Лебедев окончил курс по второму разряду и был определен помощником епархиального миссионера.
На огромную Новгородскую губернию было всего два священника-миссионера и два их помощника. Это было ничтожно мало для обширной нивы духовной. Хотя каждый священник должен был на своем приходе заниматься просветительской деятельностью, однако возможности приходских батюшек были очень ограничены. Поэтому назначение епархиальных миссионеров было делом долгожданным. Оно должно было вестись людьми, исключительно преданными апостольскому служению.
Миссионерством занимались также члены Братства, учрежденного при Новгородском Софийском соборе в 1866 году. Братство открывало церковно-приходские школы и библиотеки в местах, где жили раскольники, организовывало магазины с православной литературой, содействовало постройке новых храмов. Не хватало денежных средств, и архиепископом был создан в 1894 году Новгородский комитет миссионерского общества. Комитет, в основном, собирал средства для миссионерской работы. Миссионеры должны были не только изучать историю местного раскола, нравы и жизнь их последователей, но и знать, какими методами они ведут борьбу против православия. И хотя не хватало средств, а дальность расстояний и трудная доступность многих мест затрудняли работу, пастыри объединяли усилия и совместно с миссионерами продолжали дело.
Владыка Феогност, высоко оценив познания Василия Лебедева на экзамене, решил по окончании им семинарии отправить выпускника для подготовки к делу миссии в Москву, к известному архимандриту Павлу Прусскому. Павел (Леднев) родился в 1821 году в городе Сызрани. Когда ему исполнилось 27 лет, он отправился в прусские пределы, почему и назван Прусским, там он устроил раскольничий монастырь и считался вождем так называемой “федосеевщины”. Через 20 лет он осознал свои заблуждения и присоединился к единоверию.
Павел Прусский был самоучкой, основательно знал древнерусскую литературу, вдумчиво читал труды Отцов Церкви. Внимательное изучение книг и сопоставление богословского наследия с учением раскольников убедили инока Павла в неистинности последнего. Как человек искренней веры, он решил порвать с раскольниками. Для них это был сокрушительный удар, они полагали, что оставить их мог только человек, желавший жить в сытости и довольстве. Павла же они знали как строгого аскета.
Оставив скит, Павел Прусский переселился в Москву, где был единоверческий Никольский монастырь. Вскоре братия избрала его настоятелем. Былые заблуждения архимандрит Павел направил на службу истинному учению. Он составил много сочинений, которые издавались Священным Синодом. Писал он ясно и просто, доказательно опровергал все пункты учений раскола. Переход его в единоверие имел огромное значение для миссионерского дела. Старец Павел очень почитался народом, к нему обращались за духовным советом многие православные.
Встреча помощника миссионера Василия Лебедева со знаменитым миссионером Павлом Прусским произошла за год до блаженной кончины старца. Их беседа не только утвердила Василия в выборе своего призвания, но и в значительной степени повлияла на решение последовать иноческому пути. Архимандрит Павел благословил его на монашеский подвиг. Начав миссионерскую деятельность, Василий убедился, что призван целиком посвятить себя проповедничеству и что это возможно, если он станет монахом.
Монашеский постриг
Еще будучи учеником Боровичского духовного училища отрок Василий задумывался о монашестве. Пример отшельнической жизни дедушки Петруши в ските “Забудущем” также повлиял на него. Сказалась и суровая семинарская школа, где обучение протекало в стенах монастыря. Обитель постепенно воспитала в нем аскетические наклонности. Решающее влияние на выпускника-миссионера оказал его любимый учитель Николай Андреевич Сперовский, который принял монашеский постриг в 1893 году, а через два года тот же шаг совершил его ученик Василий.
Большинство питомцев семинарии спешили по окончании покинуть стены монастыря, и только редкие из них решались навсегда остаться в святой обители. 1 апреля 1895 года насельники монастыря стали свидетелями того, как один из недавних семинаристов давал горячие обеты забыть все мирское и стать монахом.
Была Великая Суббота, то есть тот день, когда все православные живут ожиданием Святой Пасхи, готовятся к встрече великого праздника. А в это время молодой человек, спокойно и бодро шел в храм, чтобы возвратиться из него уже иноком. Ему исполнилось 24 года. Он был полон сил и здоровья, красив и статен. Однако имел твердую решимость отказаться от земных радостей. Не по принуждению, а по своей свободной воле он избрал путь тернистый и скорбный. Годы учебы в семинарии приучили его к целеустремленности, к полной отдаче сил избранному делу. А дело, которое он видел перед собой это миссионерство среди людей фанатичных, упорных и подчас невежественных.
Монастырская церковь Сретения Господня была наполнена монахами и богомольцами. Началась служба. Василий находился в особом помещении недалеко от входа. Но вот из алтаря за ним направились монахи. Шли они попарно с зажженными свечами. Хор тихо запел песнопение “Объятия Отча”, которое поют при монашеском постриге. В нем звучали слова о покаянии и о твердой надежде на милосердие Божие. Во время пения монахи повели постригаемого к алтарю, прикрывая его своими мантиями. По пути будущий инок должен трижды простираться на полу, раскинув руки крестообразно. У амвона его встретил настоятель, вопрошая по обычаю:
– Что пришел, брат, припадая святому жертвеннику и святой дружине сей?
Теперь Василий должен был твердо исповедать свои заветные намерения. И он во всеуслышание возгласил, что никого и ничто не будет любить больше Бога, что никакие скорби, нужды и лишения не заставят его отказаться от служения Христу. Даже смерть он готов принять за Него.
– Обещаешь ли в обетах пребывать до конца жизни? снова спросил архимандрит Михаил.
– Да, с Божией помощью, честной отец, отвечал Василий.
Прочитав вслух молитву над постригаемым, настоятель приступил к постригу.
– Возьми ножницы и подай мне, повелел архимандрит Михаил. Трижды Василий их смиренно подавал и целовал руку настоятелю. Приняв ножницы в третий раз, отец Михаил крестовидно постриг пряди его волос.
В знак отречения от мирской жизни новопостриженному дали новое имя нарекли Варсонофием, затем облекли в иноческие одежды, дали в руки крест и зажженную свечу. Теперь для монаха Варсонофия началась новая жизнь. Его передали на попечение старцу-монаху Антонию, который должен был с этого момента быть его руководителем и духовным отцом.
Слово наставления
Поздравляя новопостриженного с великим событием в его жизни, настоятель Антониева монастыря архимандрит Михаил обратился к нему со словом наставления.
– Возлюбленный брат наш Варсонофий! сказал он. В знаменательные дни совершилось твое пострижение. Ты избрал путь, по которому шел по земле сам Спаситель и по которому Он завещал идти апостолам. Это путь благовествования слова Божия. Путь этот нелегкий. Не розами и цветами он усеян. Не богатство и почести ожидают тебя. С посохом в руках, с сумою за плечами ты должен ходить по земле, как святые апостолы. Тебе предстоят лишения и скорби, беды и напасти. Найдутся люди, которые твои святые намерения будут истолковывать превратно. Они будут изгонять тебя из селений, может быть, даже побьют камнями. Но ты не малодушествуй, брат Варсонофий. Не падай беспомощно под тяжестью креста, который ты поднял на свои плечи. Неси его смело, как ты несешь его сейчас. Знай, что не одному тебе достался в удел тяжелый крест. Вспомни святых апостолов. Некоторые из них умерли на кресте, других усекли мечом, третьи были замучены. За что все это? Припомни и других святых. Не радость и веселье мы видим в их жизни, а скорби тяжелые и печали горькие. Итак, брат, перед тобою как живые встают тысячи угодников Божьих. Ты видишь, что ни один из них не бежал постыдно с поля брани, не пал под тяжестью Креста. Не падай и ты, не возвращайся с ратного поля. Господь, давший им силы бороться с врагами, даст эти силы и тебе. Креста ты не смущайся. Крестом было спасено грешное человечество. Крестом был побежден языческий мир, крестом побеждаются народы и теперь. Иди же и благовести смело истину заблудшим людям!
* * *
Такое напутствие на миссионерский путь получил новопостриженный Варсонофий. Все сказанное он испытал в полной мере в течение своей 22-летней миссионерской жизни. Думал ли отец-настоятель, что его слова окажутся пророческими, что монах Варсонофий, как и апостолы, примет мученическую кончину, когда ничто, казалось бы, не предвещало жестоких гонений?!
А пока новопостриженного тепло поздравляли товарищи по семинарии и все, кто были в храме и стали свидетелями этого удивительного события. Особенно тепло встречали нового инока братья монастыря, ведь они принимали его в свою семью. Поступило немало поздравительных писем и телеграмм, в том числе от любимого учителя отца Димитрия (Сперовского), ставшего уже архимандритом и ректором духовной семинарии в городе Кутаиси. Пришло поздравление от ректора Московской духовной Академии архимандрита Антония (Храповицкого), будущего митрополита, который очень тепло отнесся к Василию Лебедеву во время его летнего паломничества. Поднесены были подарки, в основном это были иконы.
Новгородский архиепископ Феогност благословил нового инока образом преподобного Саввы Сторожевского звенигородского святого. Ректор Московской духовной Академии прислал образ преподобного Сергия Радонежского, в монастыре которого находилась Академия. Настоятель Антониева монастыря архимандрит Михаил (Темнорусов) благословил своего питомца образом основателя обители Антония Римлянина. Товарищи по семинарии подарили икону новгородских святых, сделав на ней трогательную надпись. Самой красивой была икона, присланная любимым учителем из Кутаиси: образ Тихвинской Божией Матери, украшенный серебряным с позолотой окладом.
Продолжение. Часть 2 |
