История
Достопримечательности
Окрестности
Церкви округи
Фотогалерея
Сегодняшний день
Библиотека
Полезная информация
Форум
Гостевая книга
Карта сайта

Поиск по сайту

 

Памятные даты:

 

Праздники

Памятные даты

 

Наши сайты:


Подготовьте себя заранее к поездке в

Ферапонтово

http://www.ferapontov-monastyr.ru/
http://ferapontov-monastyr.ru/catalog/
http://www.ferapontovo-pilgrim.ru
http://www.ferapontovo-archive.ru
http://www.ferapontovo-foto.ru/
http://www.ferapontov.ru/
http://www.patriarch-nikon.ru/
http://www.tsipino.ru/
http://a-russian-troika.ru
http://a-hippotherapy.ru

Прогноз погоды:


Ферапонтово >>>


Яндекс.Погода


На главную Карта сайта Написать письмо

На главную Библиотека Белоезерский Патерик Кирилловский уезд в XX веке (Новомученики и исповедники белоезерские) Ферапонтов монастырь

ФЕРАПОНТОВ МОНАСТЫРЬ


НОВОМУЧЕНИКИ И ИСПОВЕДНИКИ БЕЛОЕЗЕРСКИЕ


Ферапонтов монастырь



Ферапонтову обитель 1917 год застал в полном расцвете. Возобновлённая в декабре 1903 г. известной подвижницей игуменией Леушинского монастыря Таисией (Солоповой), она вновь приобрела церковную цельность. Весной 1903 г. матушка подала рапорт Новгородскому архиепископу Гурию, а в декабре последовало разрешение Синода на учреждение женского монастыря "с таким числом инокинь, какое обитель в состоянии будет содержать на свои средства". Это событие имело широкий отклик в среде культурной общественности, за ним последовали ощутимые изменения в отношении к монастырю. К этому времени игумения Таисия была широко известна в самых высоких кругах своей деятельностью по восстановлению обителей, просвещению детей, организации образовательных курсов, строительству храмов и школ; это в значительной степени расширяло возможности восстановительных работ в Ферапонтове.

Мать Таисия была любимым чадом святого праведного Иоанна Кронштадтского, часто сопровождала его в путешествиях и не предпринимала ничего без благословения своего духовного отца. Благословив открытие Ферапонтова монастыря, о.Иоанн не оставлял его своими заботами и позже, поддерживал в трудные моменты денежными переводами, окормлял сестёр во время своих приездов. По дороге на свою родину, в Суру Архангельской губернии, он почти ежегодно навещал ферапонтовских сестёр и совершал богослужения. Об этом известно из его писем, дневников, записок матушки Таисии. Сохранилась также любительская фотография тех лет, запечатлевшая момент выезда его из монастыря в сопровождении игумении Таисии [6].

Игумения Таисия, в миру Мария Васильевна Солопова, родилась в Петербурге в 1840 г. Родители её происходили из древних фамилий, отец — потомственный дворянин, новгородский помещик, мать — из рода Пушкиных, москвичка. Мария была Богом дарованной дочерью скорбной матери, лишавшейся одного за другим своих детей ещё во младенчестве. Мать ходила пешком в храмы к чудотворным иконам Матери Божией, прося о том, чтобы Господь сохранил в живых хотя бы одно дитя, давая обеты о христианском воспитании его, которые и исполнила в точности, с младенчества наставляя дочь в правилах набожности, милосердия и молитвы.

Ещё учась в Павловском Институте благородных девиц, Мария избрала для себя монашеский путь, но хранила решение в тайне, по той естественной причине, что это могло вызвать в семье и обществе сильнейшее противодействие. По окончании института в 1861 г. она начала свой переход от мирской жизни к монашеской, улаживала семейное смятение по этому поводу, составляла бумаги на передачу наследства. Распорядившись своим немалым имением, доставшимся от деда — генерала Василевского, и испросив материнского благословения, она поступила послушницей в Тихвинский Введенский монастырь.

Проходя различные послушания в новгородских обителях, Мария приняла постриг в 1879 г. с именем Таисия. Вскоре её назначили начальницей женской общины в деревне Леушино (1) Череповецкого уезда, учреждённой в 1875 г. С приходом матушки Таисии началось преобразование малой общины в первоклассный Иоанно-Предтеченский Леушинский монастырь, имевший два каменных собора, две церкви — домовую и при богадельне, церковно-учительскую школу для девочек, приходскую школу, келейные корпуса, хорошую библиотеку, подворья — в Кириллове, Череповце и Санкт-Петербурге — и многочисленных насельниц. Сама Таисия была возведена в сан игумении.

О своём многотрудном иноческом пути игумения Таисия написала в автобиографических записках, ставших позже широко известными. Писала, как сознавалась, по настоянию о.Иоанна Кронштадтского. Ещё ранее советовал ей составить записи схиигумен Феодосий из Киево-Печерской лавры. Матушка, найдя в лице старца Феодосия опытного и прозорливого духовника, представила на его мудрое усмотрение свои недоумения, поделилась с ним сомнениями относительно своих чудесных видений, не "прелесть ли это вражия". Старец, не найдя ничего опасного в этом, напротив, признал их за знамение милости Божией и советовал всё записать как для собственной памяти, так и на пользу другим.

"О, не подумайте, родные мои, — писала игумения Таисия в начале своей книжки, — не подумайте, Богом умоляю вас всех, кому случится прочесть эти записки, что во мне могло бы быть что-либо заслуживающее милости Божией". По глубокому своему смирению мать Таисия не считала себя достойной ангельских видений, а написав по послушанию, не решалась предавать печати записки, хотя святой праведный Иоанн, питавший особое почтение к игумении Таисии, желал видеть их напечатанными. В конце тетради он собственноручно написал: "Благословляю печатать эту книгу, как достойную печати, на память будущим родам и во славу Божию. Прот[оиерей] И[оанн] Сергиев, 31 окт[ября] 1906 г." "Записки игумении Таисии" опубликовала преемница и ближайшая сотрудница её игумения Агния в 1916 г. в журнале "Кронштадтский пастырь".

Кроме упомянутых "Записок", опубликованы "Письма к новоначальной инокине", составленные на основании святоотеческих аскетических писаний и собственного 40-летнего опыта монашеской жизни игумении Таисии. Небезынтересны поэтические опыты матушки, собранные в трёх выпусках её стихов. Жанр этот, относящийся к духовной поэзии, был распространён в ХIХ — начале ХХ в. Стихи об иноческой жизни, о молитве, о создании женской обители на родине о.Иоанна в селе Суры. Стихи доверительно раскрывают нам внутренний мир автора.

Скончалась игумения Таисия в 1915 г., похоронена в своём Леушинском монастыре, позже попавшем в зону затопления при создании Рыбинского водохранилища.

Помимо Ферапонтова, мать Таисия основала Воронцовский монастырь в Псковской епархии, участвовала в восстановлении Троицкой Синозерской пустыни в Устюженском уезде Вологодской губернии и других обителей.

Возобновившийся стараниями игумении Таисии Ферапонтов монастырь занимал заметное место в ряду многих её забот. Первые два года матушка часто приезжала сюда для ведения дел. Это время было началом не только значительных строительных работ для устройства насельниц, но и началом широких реставрационных работ. Вопросы по сохранению старинной архитектуры требовали грамотного отношения к проводимым работам со стороны монастыря. В этом архитекторы нашли полное понимание как игумении Таисии, так и её преемницы игумении Серафимы. При их попечительстве церковная старина в монастыре была полностью сохранена, а сам монастырь вновь стал оживлённым местом богомолья и паломничества.

Видя полуразрушенную казённую палату, матушка Таисия написала архиепископу Новгородскому Гурию прошение о разрешении разобрать ветхий каменный корпус. Владыка, необычайно бережно относившийся к церковной старине и положивший начало древлехранилищу в Новгороде, куда собирал старинные иконы и другие ценности, обратился за помощью в Императорскую Археологическую комиссию. Комиссия направила в Ферапонтово преподавателя архитектуры Академии художеств академика П.П. Покрышкина для обследования зданий [7]. На основании обмеров и исследований был составлен проект реставрации. Первые работы проводились под началом архитектора И.А. Фомина, продолжил их А.Г. Вальтер.

В январе 1912 г. образовался Комитет по реставрации Ферапонтова монастыря при Императорской Археологической комиссии. Председательствовал в комитете князь А.В. Оболенский, родственник архиепископа Ростовского Иоасафа, строителя собора Рождества Богородицы, самого древнего из сохранившихся каменных храмов Русского Севера. Владыка Иоасаф построил собор на свои средства и пригласил знаменитого мастера Дионисия для росписи храма. (2)

Реставрация Ферапонтова монастыря была, собственно, вторым опытом комиссии после Спасо-Нередицкой церкви в Новгороде, опытом для многих тогда спорным. Однако в Ферапонтове, несомненно, этот опыт оказался положительным. Впервые проводились широкомасштабные работы по всему комплексу зданий. Под все строения были подведены новые фундаменты, раскрыты на церквах позакомарные покрытия, восстановлены своды трапезной и казённой палат, произведена замена полов и кровель, возвращена первоначальная форма окнам в соборе. Деятельность первых реставраторов придала монастырю тот вид, который он имеет в настоящее время. (3)

Реставрация требовала огромного напряжения сил от игумении и насельниц. С трудом собирались средства на возраставшие расходы. Значительные средства выделило правительство, поступали деньги от Новгородской консистории и частные пожертвования. В апреле 1914 г. Государственная Дума одобрила законопроект об ассигновании 35-ти тысяч рублей на поддержание и реставрацию Ферапонтова монастыря, а Общество защиты и сохранения памятников открыло всероссийский сбор пожертвований. Монахиням приходилось также собирать милостыню среди местных владельцев по округе и в разных городах. По воспоминаниям послушницы Александры Арлаковой, на сборы отправлялись зимой парами. Всего таких пар было четыре.

Сами же насельницы находились в стеснённых обстоятельствах. Пища в монастыре была простой и скудной, тяжёлые труды были постоянным занятием монахинь и послушниц, число которых доходило до ста. Но каждый из приезжавших в монастырь ощущал заботу и радушный приём, что нашло отражение в "Книге для записей лиц, посещающих Ферапонтов монастырь".

Открывается книга записью Новгородского архиепископа Арсения (Стадницкого) 1911 г.: "12 июня посетил знаменитую древнюю обитель преподобного Ферапонта, пережившую в течение пяти веков столько испытаний, — века славы, процветания и упадка. Благодарение Богу, она теперь молитвами и трудами боголюбивых сестёр-инокинь восстанавливается в прежнем своем благолепии. Призываю Божие благословение на сию святую обитель" [10, л. 1]. Известный археолог, бывший в те годы председателем Императорской Археологической комиссии, граф А.А. Бобринский, например, оставил на память следующий отзыв: "Не в первый раз посещаю этот благодатный край. <...> Бывал в обители преподобного Мартиниана (4), когда она, осиротевшая, заброшенная, служила приютом бедному приходу. Привёл Господь увидеть её и ныне. Она ожила и процветает.<...> В её ветхих стенах кипит жизнь, строятся кельи, обновляются храмы..." [10, л. 6 об., 7].

Как и в Леушине, игумения Таисия обращала особое внимание на образование детей. Уже вскоре после возобновления монастыря в Ферапонтове открылись рукодельные классы для девочек, а в 1909 г. монастырём была построена женская церковно-приходская школа. Крестьянских детей учили в ней всему необходимому для жизни: грамоте, ремёслам, церковному пению, Закону Божию. На свои средства монастырь шил школьные платья ученицам, одевал детей неимущих семей. Многие старожилы с благодарностью вспоминали школу и её заботливых учительниц-монахинь, заложивших в них прочные жизненные основы и полезные знания.

Не меньшей заботой стал церковный хор. Владыка Арсений придавал важное значение восстановлению старинного столпового пения. Игумения Таисия, будучи в прошлом регентом монастырского хора в Тихвине, пригласила для Ферапонтовой обители певца русской оперы М.А. Гольтисона, который ставил грамотное пение по древним образцам. Игумения Серафима также была до того регентом, что явствует из её автографа на одной из фотографий, подаренной духовной сестре. Монастырь стал привлекать богомольцев своим красивым пением. В хоре пели также ученицы монастырской школы.

Первыми насельницами монастыря стали "леушанки", как звали сестёр Леушинского Иоанно-Предтеченского монастыря. Матушка Таисия предложила тем, кто выразит пожелание, переехать в Ферапонтов монастырь. И потом она не оставляла сестёр своей опекой. Почти ежегодно игумения Таисия, сопровождая о.Иоанна Кронштадтского в его поездках на родину, заезжала сюда. По пути останавливались в Горицах. Кронштадтский чудотворец совершал богослужения и в Ферапонтовом монастыре, где также были его чада [11].

В числе первых, кто выразил согласие переехать из Леушина в Ферапонтово, была будущая игумения Серафима. В миру Сулимова Елизавета Николаевна, из мещан, родилась в одной из деревень под Череповцом. Сестра её Наталья тоже стала монахиней (Нина, в схиме Ферапонта), брат пострижен с именем Евфимий. Со слов протоиерея Валентина Парамонова (5) (запись 1993 г., Москва, рукопись), настоятеля храма Воскресения Словущего на Ваганьковском кладбище в Москве, знавшего многих монашествующих в белозерских землях, на своей родине, — Серафима постригалась в Леушинском монастыре. Перешла в Ферапонтовскую обитель вместе со своей сестрой, а также регентом Анной Шубиной, сёстрами Глафирой Ванюшонковой (?) (в монашестве Гавриилой) из-под Череповца, Пафнутией, ставшей благочинной, и другими.

Из рассказов, мать Серафима была видной, высокой ростом, с приятным лицом и мудрыми глазами, ласковой, но строгой. Без благословения никуда сестёр не отпускала. Но блестящего образования, как её наставница игумения Таисия, не получила. При ней состояла письмоводительницей Александра Самойлова, которая вела не только переписку, но и почти все дела монастыря.

Мать Нина (в схиме Ферапонта), по воспоминаниям, была более строгой, сёстры её боялись больше, чем игумению, она "пробирала" их, если за старицами плохо ухаживали. К себе была очень строга, до двух часов дня ничего не вкушала. Её основным послушанием было церковничать у гроба преподобного Мартиниана. До Ферапонтова она много потрудилась на постройке в Петербурге подворья Леушинского монастыря. После закрытия Ферапонтовской обители и изгнания её насельниц стала старостой приходской церкви святого мученика Иоанна Воина в Кириллове (церковь Вознесения Господня с приделом во имя мученика Иоанна Воина — ныне автотранспортное предприятие). Похоронена недалеко от церкви, через дорогу, у кладбищенской часовни.

К 10-м годам ХХ в. монастырь окреп, имел налаженное хозяйство, развернувшееся на 204-х десятинах земли, выделенных сходом крестьян Ферапонтовской волости [12]. Большими торжествами было отмечено 400-летие открытия мощей преподобного Мартиниана. 4 октября 1913 г. викарным Кирилловским епископом Иоанникием (Дьячковым) в сослужении двенадцати иереев при стечении множества народа совершалась праздничная служба в церкви преподобного Мартиниана, о чём осталась памятная запись в "Книге для записей лиц, посещающих Ферапонтов монастырь" [10, л. 7 об.].

Это были последние торжества в монастыре перед началом войны, за которой последовали революция, голод, развал хозяйства и репрессии.


(с) Е.Стрельникова


(1) Не путать с деревней Леушино, находящейся в трёх километрах от Ферапонтова.


(2) Фрески Дионисия никогда не поновлялись и сохранились в полном композиционном составе общей площадью 800 кв. м, но до реставрации начала ХХ в. они не привлекали внимания исследователей. В 1911 г. искусствовед В.Т. Георгиевский опубликовал книгу "Фрески Ферапонтова монастыря", в которой содержалось сенсационное сообщение, что сохранившиеся фрески выполнены знаменитым Дионисием, считавшимся почти легендарным иконописцем. Однако право первооткрывателя принадлежит уроженцу с.Цыпина Ферапонтовской волости, учёному И.И. Бриллиантову [См.: 8, прим. 68], который за 10 лет до Георгиевского связал упомянутое в автографе на фреске имя с тем Дионисием, который прославил московско-ростовские земли: "…а писцы Дионисий-иконник со своими чады". Тогда же по антиминсу было уточнено время постройки собора — 1490 г., а не середина XVI в., как считалось ранее [9].


(3) История реставрации Ферапонтова монастыря в начале ХХ в. содержит ценный опыт сотрудничества представителей церковной и светской власти: Новгородского епархиального управления, в ведении которого находилась обитель, и самого монастыря, с одной стороны, и Комитета по реставрации Ферапонтова монастыря, включавшего в себя деятелей культуры и заинтересованной общественности — с другой. В число членов Комитета входили Новгородский (впоследствии Вологодский) губернатор В.А. Лопухин, князья Оболенские, граф П.С. Шереметев, член Государственного Совета граф Д.А. Олсуфьев, академик А.В. Щусев. Многочисленные протоколы заседаний Комитета говорят о трудных творческих поисках архитекторов, о том, чем определялся подход к реставрации. К некоторым проектам обращались и после начала работ, привлекались другие видные архитекторы — А.Н. Померанцев, Е.А. Сабанеев, А.А. Спицын, В.В. Суслов. После 1917 г. судьба большинства реставраторов и членов Комитета сложилась трагично.


(4) Ферапонтов монастырь называли также Мартиниановой обителью — по имени преподобного Мартиниана (в миру Михаил Стомонахов), чьи нетленные мощи были обретены в 1513 г. при погребении его ученика — архиепископа Иоасафа, и покоятся под спудом в соименной церкви XVII в. Мощи же преподобного Ферапонта почивают в Можайске, в Лужецком монастыре. Ферапонтов монастырь был упразднён в год своего 400-летия — в 1798 г. — и обращён в приходскую церковь.


(5) Мать о.Валентина Феофания Васильевна Поросёнкова происходила из крестьян деревни Леушкино Ферапонтовской волости. Отец, Виктор Доримедонтович Парамонов, был активистом новой власти. Отрок Валентин спасал многих монашествующих от преследований, успевая предупреждать об опасности, когда в дом к отцу приходили со списками подлежащих аресту. Последний архимандрит Нило-Сорской пустыни, взявший на себя в конце жизни подвиг юродства, — о.Иларион позвал восьмилетнего Валентина на своё тайное погребение. Отойдя от города, о.Иларион сказал, что сейчас будет умирать и объяснил, как его надо похоронить, что читать. Когда мальчик спросил, как же он закопает его, такого большого, о.Иларион ответил: сначала отгреби землю под ногами, потом под головой — так и закопаешь. И преставился. Было это около 1936 г. возле деревни Есипово, по дороге на Белозерск, на картофельном поле. Как и велел блаженный, никому о.Валентин об этом не говорил до времени. Отец Валентин обладал феноменальной памятью, его называли "ходячим Типиконом" и непревзойдённым рассказчиком, но записать его никому не удалось. Общений вне храма он избегал, аппаратуры записывающей не допускал. 12 лет он бессменно служил на Ваганьковском кладбище в Москве, совершая ежедневно Божественную Литургию, и в крайнем утомлении возвращался домой к вечеру. Окружающим он много рассказывал о кирилловских монахах и монахинях, но никто из слушавших не смог впоследствии воспроизвести услышанное.



Написать отзыв
Поля, отмеченные звездочками, обязательны для заполнения !
*Имя:
E-mail:
Телефон:
*Сообщение:
 

Домашняя страница
священника Владимира Кобец

Создание сайта Веб-студия Vinchi

®©Vinchi Group