История
Достопримечательности
Окрестности
Церкви округи
Фотогалерея
Сегодняшний день
Библиотека
Полезная информация
Форум
Гостевая книга
Карта сайта

Поиск по сайту

 

Памятные даты:

 

Праздники

Памятные даты

 

Наши сайты:


Подготовьте себя заранее к поездке в

Ферапонтово

http://www.ferapontov-monastyr.ru/
http://ferapontov-monastyr.ru/catalog/
http://www.ferapontovo-pilgrim.ru
http://www.ferapontovo-archive.ru
http://www.ferapontovo-foto.ru/
http://www.ferapontov.ru/
http://www.patriarch-nikon.ru/
http://www.tsipino.ru/
http://a-russian-troika.ru
http://a-hippotherapy.ru

Прогноз погоды:


Ферапонтово >>>


Яндекс.Погода


На главную Карта сайта Написать письмо

На главную Библиотека Архив: документы и комментарии Комментарии о возвращении церковного имущества Возврат "национализированного" церковного имущества: милостыня или обязанность государства?

ВОЗВРАТ "НАЦИОНАЛИЗИРОВАННОГО" ЦЕРКОВНОГО ИМУЩЕСТВА: МИЛОСТЫНЯ ИЛИ ОБЯЗАННОСТЬ ГОСУДАРСТВА?


Возврат "национализированного" церковного имущества:

милостыня или обязанность государства?

Куницын И.А.



Советский период истории нашего отечества ознаменовался потоками оскорблений и репрессий, изливаемых на религию. Своё выражение они нашли в противоречивых официальных документах Советской власти и коммунистической партии. В результате анализа и сопоставления этих документов давно известные нам факты предстают перед нами в совершенно новом свете.

Одна из главных проблем в отношениях Советского государства со всеми религиозными объединениями - идеологическая несовместимость коммунизма и традиционных для России религий. Их подавление и ликвидация религии как социального института начались с первых же дней существования Советского государства, а противостояние в той или иной мере продолжалось на протяжении всей его истории.


ИДЕОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ НАЦИОНАЛИЗАЦИИ


Одним из орудий подавления было избрано лишение религиозных объединений их имущества, что и было реализовано посредством национализации и конфискации. Идеологическим источником национализации явились известные труды Маркса, Энгельса и Ленина. Их идеи были закреплены в партийных документах, которые стали основой для государственной политики. “Пролетариат берёт государственную власть, - писал Маркс, - и превращает средства производства в государственную собственность”. Программа РКП (б), принятая YIII съездом партии 18-23 марта 1919 года, предписывала “неуклонно продолжать и довести до конца начатую и в главном и основном уже законченную экспроприацию буржуазии, превращение средств производства и обращения в собственность Советской республики, т.е. в общую собственность всех трудящихся”.

Среди первых законодательных актов, узаконивших репрессивную политику Советской власти в отношении имущества религиозных объединений, был Декрет “О земле”. Им отменялось право собственности на монастырские и церковные земли “со всем их живым и мёртвым инвентарём”. Из содержания Декларации прав трудящегося и эксплуатируемого народа следует, что на всех собственников распространялась норма о национализации средств производства. К ним относились фабрики, заводы, рудники, железные дороги и другое. Однако некоторые положения Декрета СНК “Об отделении церкви от государства и школы от церкви” позволяют сделать вывод о том, что имущество религиозных объединений по непонятным причинам также было отнесено к средствам производства. Они лишались права владеть вообще любым имуществом на праве собственности. Кроме того, всё их имущество, находящееся у них во владении к моменту издания Декрета, объявлялось “народным достоянием”. Создавалась парадоксальная ситуация, когда имущество, переданное религиозному объединению по сделке, автоматически переходило в собственность государства, собственник же становится полновластным хозяином и обладает правами владения, пользования и распоряжения этим имуществом.

Согласно Постановлению Народного Комиссариата Юстиции “О порядке проведения в жизнь Декрета “Об отделении церкви от государства и школы от церкви” дома, земли, угодья, фабрики, свечные заводы, подворья, гостиницы и вообще все доходные имущества, в чём бы они ни заключались, подлежали конфискации. Будучи собственником имущества всех религиозных объединений, государство создало прямую материальную зависимость, приводящую к неминуемому нарушению принципа отделения церкви от государства. Со временем эта зависимость превратилась в их жестокое подавление. Причём непримиримая борьба с религией, не имеющая аналогов в новейшей истории, в основном, была направлена на конфессию, имеющую в России наибольшее число последователей и представлявшую серьёзнейшую идеологическую угрозу для коммунистического режима, - на Православную Церковь.

Имущество всех религиозных объединений классифицируется на две категории: первая - имущество, предназначенное для непосредственного удовлетворения, условно говоря, духовных потребностей; вторая - имущество, предназначенное для создания имущества первой категории (заводы для изготовления предметов культа, фабрики для пошива культовой одежды и т.д.). Религиозные объединения являются весьма необычным хозяйствующим и правовым субъектом. Понятно, что имманентная цель их деятельности заключается вовсе не в производстве новых материальных благ. Её результаты не могут измеряться в каком-либо вещественном эквиваленте. Обе категории имущества служат единственной цели – удовлетворению духовных потребностей. Поэтому, как видно, перед нами замкнутый цикл: религиозное объединение является единственным потребителем производимого им же имущества религиозного назначения. Отсюда следует вывод, что в результате его деятельности товара, как продукта труда, созданного для обмена на рынке, не производится. Следовательно, имущество второй категории не относится к средствам производства в том значении, которое предавалось этому понятию официальной советской идеологией. Проанализировав документы государственных органов Советской республики и коммунистической партии, можно сделать вывод о том, что национализация понималась как безвозмездный переход права собственности только на средства производства ко всему народу в лице государства. Исходя из этого, национализация вообще не должна была распространяться на имущество религиозных объединений.


НАЦИОНАЛИЗАЦИЯ ИЛИ ПОЛИТИЧЕСКАЯ РЕПРЕССИЯ?


И всё-таки, почему же изымалось имущество, не подлежащее изъятию? Упомянутая выше программа РКП (б), помогает уяснить истинный смысл нормативных актов Советской республики в отношении религиозных объединений. На официально-партийном уровне было признано, что “лишь осуществление планомерности и сознательности во всей общественно-хозяйственной деятельности масс повлечёт за собой полное отмирание религиозных предрассудков” и далее “партия стремится к полному разрушению связи между эксплуататорскими классами и организацией религиозной пропаганды, содействуя фактическому освобождению трудящихся масс от религиозных предрассудков...”. Итак, партии были нужны не только “средства производства”, принадлежавшие религиозным объединениям, а скорейшее "отмирание" религии и освобождение от неё трудящихся. Отсюда неизбежно следует вывод о том, что так называемая “национализация” была лишь формой политической репрессии, орудием подавления религии.

Некоторые попытки дать определение понятию “политическая репрессия” мы встречаем в Законе РСФСР “О реабилитации репрессированных народов” и в Законе РФ “О реабилитации жертв политических репрессий”. В них официально признаются и осуждаются преступления Советского государства против отдельных социальных групп и народов. Тем не менее, отсутствие в законодательстве России универсального определения этого понятия делает невозможной юридическую квалификацию изъятия имущества Советским государством.

Репрессия - мера, всегда влекущая за собой неблагоприятные правовые последствия для того, к кому она применяется. Однако в результате применения мер ответственности за нарушение нормы права возникают аналогичные правовые последствия. Различие между ними и репрессивными мерами состоит в том, что последние применяются независимо от степени правомерности действий субъекта, на которого она направлена. Она применяется только потому, что субъект принадлежит к той или иной категории, неприемлемой, например, по идеологическим мотивам. Применение же репрессий к религиозным объединениям было связано лишь с исповеданием и распространением ими религиозных ценностей, существование которых государством признавалось недопустимым. Если основным мотивом возложения ответственности является стремление, в самом общем виде, к восстановлению нарушенной справедливости или положения, существовавшего до нарушения права, то мотивом репрессии - стремление к подавлению.

Часть репрессивных мер в отношении религиозных объединений осуществлялась в противоречие действующему законодательству, другая часть санкционировалась нормативными актами. Правовая квалификация в первом случае должна основываться на анализе действий Советского государства с точки зрения нарушения действующего в то время законодательства. Самый яркий пример: отмена права собственности религиозных объединений на принадлежащее им имущество неизбежно приводило к установлению зависимости религиозных объединений от государства. В свою очередь это влекло за собой нарушение принципа отделения церкви от государства, провозглашённого самим же Советским государством в Конституции РСФСР 1918 г., а также положений Декрета “Об отделении церкви от государства школы от церкви”, который гласил: “Всякие праволишения, связанные с исповеданием какой бы то ни было веры... отменяются”.

Квалификация репрессивных мер, санкционированных законодательством, затруднена отсутствием чётких критериев неправомерности действий Советского государства. Тем не менее, есть некоторые отправные точки, которые дают возможность приблизиться к решению этой проблемы. Первая. Из определения понятия “национализация” следует, что она происходит согласно воле народа, т.е. подразумевается легитимность власти. В России власть была узурпирована одной партией, выдававшей свои политические интересы за интересы народа, не выражая его общую волю. Основным средством удержания власти был избран кровопролитный террор, от которого пострадало всё население страны. В результате, народ потерял в лице государства механизм реализации своей воли, а потому возникает вопрос: можно ли власть в таком государстве считать легитимной, а национализацию – правомерной?

Провозгласив “свободу” и “раскрепощение” для всех народов, Советское правительство не замедлило развернуть репрессии. В России, где каждый новый день начинался с молитвы и ею заканчивался, религиозные объединения подверглись разграблению, прикрываемому “настойчивыми требованиями” и интересами народных масс. Количество отобранных у церкви храмов и монастырей исчислялось тысячами, стоимость изъятых церковных ценностей - миллиардами золотых рублей.

Другая отправная точка состоит во взгляде на законодательство Советского государства с точки зрения современной юридической науки и действующего права. Право - регулятор общественных отношений, функционирование которого направлено на обеспечение гармоничного сочетания частных и публичных интересов. Важной закономерностью его развития является связь как с экономическими, так и с духовными процессами в обществе, которые в данном случае выступают в качестве базиса. История сохранила множество примеров, как вторжение со стороны государства в естественное развитие этого базиса посредством заидеологизированного права неизбежно влечёт социальные потрясения: войны, массовые репрессии, политические и экономические кризисы. Пример таких потрясений - политика вмешательства в духовную жизнь общества со стороны Советского государства. Право здесь использовалось лишь как инструмент вмешательства. Но такая политика не смогла искоренить религиозные ценности в обществе, неудачей закончилась также попытка ликвидировать институт религиозных объединений, хотя экономическая основа их деятельности, безусловно, была успешно подорвана.

Религиозные объединения - это особым образом организованные общины верующих, поэтому в конечном итоге подвергалось нарушению право верующих на совместное исповедание и распространение религии. Нормы, содержавшиеся в законодательстве, противоречили реально существующим в обществе отношениям и сложившимся в нём исторически религиозным ценностям, была произведена попытка привести их в соответствие с официальной атеистической идеологией, но она окончилась безрезультатным насилием. Можно ли назвать правомерными законодательные нормы, приводящие к указанным негативным последствиям? Содержание Конституции РФ подтверждает отрицательный ответ на этот вопрос. Религиозные объединения выступили в качестве потерпевших в результате политических репрессий, выразившихся в неправомерном присвоении имущества государством, поэтому восстановление их прав на имущество – не милостыня со стороны государства, а дань исторической справедливости.


ПОДМЕНА ПРАВОВЫХ ОСНОВАНИЙ ВОЗВРАТА


Неопределённость юридического статуса неправомерно отчуждённого Советским государством имущества часто приводит к возникновению конфликтов. Известно, что после национализации определённая часть имущества была передана в собственность или в аренду другим организациям, многие из которых вполне добросовестно, без нарушений закона приобрели его для использования. В сложившейся обстановке находящиеся в бедственном положении религиозные объединения, добиваясь справедливости и восстановления прав на изъятые здания, строения и иное имущество должны предъявлять претензии к другим организациям, которые на вполне законных основаниях владеют всем этим имуществом. В этом случае перед нами три стороны, две из которых потерпевшие. Абсурдность ситуации налицо. Подобные вопросы возникают и тогда, когда имущество умышленно или по ошибке было передано религиозным объединениям, принадлежащим к другим конфессиям, нежели первоначальные владельцы.

Существуют также проблемы, возникающие во взаимоотношениях непосредственно с государством по поводу охраны памятников истории и культуры. В настоящее время действует Положение о порядке передачи религиозным объединениям относящегося к федеральной собственности имущества религиозного назначения, утверждённое Постановлением Правительства РФ от 14 марта 1995 года № 248. Это Положение определяет порядок передачи религиозным объединениям в собственность, пользование либо совместное с учреждениями и организациями культуры Российской Федерации пользование относящихся к федеральной собственности культовых зданий, строений с прилегающими к ним территориями и иного движимого и недвижимого имущества религиозного назначения, включая памятники истории и культуры. Таким образом, государство косвенно признаёт неправомерность своего владения имуществом, в том числе и отнесённым к памятникам истории и культуры, но в то же время отказывается передавать его в собственность религиозным объединениям. На самом же деле, при передаче имущества в безвозмездное пользование объём имущественных прав, значительно более ограничен, чем у собственника. Во-первых, отсутствует возможность распоряжаться имуществом, что не позволяет определять его дальнейшую юридическую судьбу. Сделки в отношении этого имущества либо невозможны, либо каждый раз должны быть согласованны с государством, как с собственником. Во-вторых, ограничена возможность пользования имуществом, вследствие чего религиозное объединение обязано использовать имущество в соответствии с указаниями собственника, т.е. государства, в противном случае на неё может быть возложена ответственность. В-третьих, безвозмездное пользование (даже бессрочное) позволяет государству на законных основаниях в любой момент изъять это имущество. Последний фактор заставляет обратить на себя особое внимание в связи с постоянно меняющейся политической ситуацией в стране. Как видим, существует материальная зависимость религиозных объединений от государства, что нарушает пункт 2 статьи 13 Конституции РФ, согласно которой религиозные объединения отделены от государства и равны перед законом.

В настоящее время государство является собственником значительной части движимого и недвижимого церковного имущества, отнесённого к разряду памятников истории и культуры. Его сохранение признаётся важнейшей задачей государства. Не подвергая сомнению этот тезис, обратим лишь внимание, что забота о его сохранении понимается государственными должностными лицами именно как забота о государственном имуществе. Государственные органы и учреждения, ведающие охраной и сохранением памятников истории и культуры, обвиняют священно- и церковнослужителей в его использовании и ухудшении состояния. Однако упускается из виду факт изначально неправомерного присвоения этого имущества Советским государством, а также то, что оно используется по прямому назначению.


НОВЫЙ ПОДХОД К ПРОБЛЕМЕ ВОЗВРАТА


Нежелание передавать имущество в собственность религиозным объединениям объясняется должностными лицами опасением его повреждения или утраты. Данный подход видится совершенно несостоятельным. Может ли государство, неправомерно присвоившее и владеющее имуществом, диктовать условия использования этого имущества религиозным объединениям, которые по праву должны быть его полноправными хозяевами? Изложенные выше факты позволяют дать на этот вопрос отрицательный ответ. Кроме того, согласно статье 1 действующей Конституции РФ Россия провозглашается правовым государством, далее, статья 2 гласит: "Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства". Наряду с этим необходимо вспомнить, что религиозные объединения - это форма реализации гражданами права на свободу совести. Таким образом, оставление открытым вопроса о статусе имущества религиозных объединений непосредственно ущемляет права и свободы граждан на совместное исповедание и распространение веры, а также нарушает конституционный принцип отделения религиозных объединений от государства.

Вместе с тем, существует возможность решения этого вопроса с принципиально иных позиций, не способных привести к нарушению Конституции РФ и прав религиозных объединений. Так, признавая за ними право собственности на имущество, отнесенное к памятникам истории и культуры и учитывая его особую ценность, государство может ограничить это право Федеральным законом. Такая юридическая конструкция гармонично впишется в российское законодательство. Согласно пункту 3 статьи 44 Конституции РФ каждый обязан заботиться о сохранении исторического и культурного наследия, беречь памятники истории и культуры. Причём это положение действует независимо от того, кому и на каких правах принадлежат эти памятники. Пункт 2 статьи 209 Гражданского кодекса РФ в этом отношении позволяет государству устанавливать ограничения в пользовании и распоряжении ими: "Собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц". Целесообразно Федеральным законом установить положение, в соответствии с которым право собственности на имущество, отнесённое к памятникам истории и культуры, будет признано за религиозными объединениями. В то же время, оно должно быть ограничено обязанностью использовать его только по назначению, поддерживать в надлежащем состоянии и обеспечивать доступ к нему иных лиц, если это не противоречит интересам религиозного объединения. Таким образом, с одной стороны, будет отдана дань исторической справедливости, с другой стороны, Россия не утратит исторические и культурные памятники, имеющие кроме всего объективную нравственно-воспитательную ценность для всего народа. Исходя из этого, должен быть использован механизм оказания финансовой помощи со стороны государства в реставрации, содержании и охране зданий и объектов, являющихся памятниками истории и культуры, зафиксированный в пунктом 3 статьи 4 действующего Федерального закона "О свободе совести и о религиозных объединениях".

Как мы видим, существует объективная необходимость решения вопроса о статусе имущества, неправомерно изъятого Советским государством. Конечно, в условиях нынешнего кризиса, на первый взгляд, это может показаться несвоевременным, но принятие специального Федерального закона, регламентирующего отношения в этой сфере нужно не для "нового передела собственности", а, напротив, для цивилизованного выражения воли государства к достижению нравственного единства народа. Главное, принимая столь важное решения, не впадать в крайности. Требуется чётко определить принципы возврата имущества, категории имущества, подлежащего возврату, принципы разрешения конфликтов между бывшими и нынешними владельцами имущества, а также статус имущества после его возврата. В сущности, упомянутый закон призван завершить процесс правовой реабилитации религиозных объединений, начатой утратившим силу Законом РСФСР "О свободе вероисповедания".

Как уже было сказано реабилитация жертв политических репрессий не является новеллой для российского законодательства, но в нём ничего не сказано о действиях Советского государства против религиозных объединений, как социального института. Вопрос же об их реабилитации имеет реальную основу. Сейчас, как никогда, встаёт вопрос о сохранении нравственного фундамента нашей жизни, который является фундаментом для всех остальных сфер - экономической, политической и культурной. Без него будут утрачены все признаки, идентифицирующие русский народ как нацию. Мы не должны забывать, что русская культура - это культура православная, и эту идею не могли искоренить ни войны, ни другие многочисленные испытания, обрушивавшиеся на нашу страну, к числу которых относится атеистическое иго советской власти, а также современные экономические трудности. Поэтому правовая реабилитация религиозных объединений и установление отношений сотрудничества между ними и государством предоставляет нам последнюю возможность обрести внутреннюю духовную целостность и целостность нашего Отечества.


Куницын И.А., 1998.

(Кандидат юридических наук, аспирант кафедры религиоведения Российской академии государственной службы при Президенте РФ, юрист Историко-правовой комиссии Русской Православной Церкви.)

Домашняя страница
священника Владимира Кобец

Создание сайта Веб-студия Vinchi

®©Vinchi Group