ЛЕТОПИСЬ СОБЫТИЙ КИРИЛЛО-БЕЛОЗЕРСКОГО МОНАСТЫРЯ. 1397-1893 ГГ. Г.О.ИВАНОВА И А.В.СМИРНОВА (ПРОДОЛЖЕНИЕ, ЧАСТЬ II)

редсказание преп. Кирилла скоро сбылось. После кончины его прошло только одно лето и наступила осень, как осиротевшая братия лишилась оставленного преподобным за себя игумена Иннокентия, а за ним, как бы согласившись, последовали, по слову прозорливого старца, более тридцати братий; в обители осталось не более двадцати трех иноков. Но молитвы блаженного ее основателя пред Господом и речистою Богородицею хранили ее от оскудения; по слову преп. Кирилла, сказанному в утешение братии, Белозерская обитель Пречистой Богородицы наполнилась иноками, и она скоро стала в ряду первых русских монастырей, так что уже в XV столетии она называлась великою лаврою Пречистой Богородицы. Кириллов монастырь в XV и в XVI веках управлялся игуменами, но они по степени стояли выше некоторых архимандритов. Игумены кирилловские, как настоятели именитой обители, принимали участие в земских и церковных соборах, каковые в древнее время были у нас нередко. Вместе с верою, которую имели к преп. Кириллу и его обители князья, именитые и простые люди, умножались земные богатства ее и ее благоустройство. Скоро потребовалось расширить монастырь и выстроить новую церковь, более обширную, чем поставил преподобный. При игумене Трифоне (1435 - 1447 гг.) пришел в монастырь один из вельмож Захария Иванович, предок рода Романовых, увидев великое житие братии, помыслил, если благословит Бог, постричься в обители Кирилловой и много дал серебра на постройку храма. Церковь была заложена великая. Случился в стране голод; многие шли в обитель для прокормления. Келарь, видя многих рабочих и многих бедных, питающихся хлебом из монастыря, велел умалить помощь голодающим. Но когда умаляли, оскудевали житницы, когда же выдавали всем, они были полны. Возвестили хлебники об этом старцам великим той обители, а они игумену, и тот велел кормить всех приходящих. Более 600 человек питалось ежедневно, но хлеба на всех хватило до нового урожая, и прекрасная церковь была воздвигнута. Вместе с нею была поставлена трапеза "вельми красна". Тогда же и монастырь был распространен. При блаженном Кирилле немного он занимал места, потому что немного было братии. Теперь же, когда число братии увеличилось, пришлось расширить и самый монастырь. В 1460 году при игумене Кассиане (1448 - 1469 гг.) была поставлена вторая церковь в монастыре во имя Введения Божией Матери. В конце же XV века, в 1496 году34, игуменом Макарием была складена вместо прежней деревянной новая каменная в честь Успения Божией Матери, существующая до нашего времени. Каменщиков и стенщиков при клаже было двадцать мастеров, из них старший Прохор Ростовский. Церковь клали пять месяцев, а издержали на нее 250 рублей. Это первая каменная церковь в монастыре да и во всем Белозерском крае35.

Самым драгоценным наследием Белозерской обители от ее блаженного основателя были общежительный устав и строгий подвижнический дух братии, хранимые сначала учениками преподобного, его самовидцами, а потом их преемниками, как некое священное предание, нерушимо и неизменно. Время, протекшее от кончины преподобного до первой половины XVI столетия, было золотою эпохою Кирилло-Белозерского монастыря, когда он блистал не столько своими богатствами, сколько великою жизнью иноков. Образ преп. Кирилла и его предания живы были в обители и отражались в жизни ее иноков, освещая им путь иноческих подвигов. Заботою преемников преп. Кирилла, игуменов монастыря, было исполнить все, что видели делающим своего отца, чтобы ничто не разорилось из общего жития и обычая монастырского, им установленных. Таковы были Иннокентий, Христофор, а затем Трифон и Кассиан, воспитывавшиеся в иноческой жизни у самого преподобного. Но не одни игумены хранили заветы преп. Кирилла; их с не меньшею ревностию, часто даже с большею, поддерживали рядовые иноки обители. Как сам блаженный Кирилл, свидетельствует преп. Иосиф Волоколамский, живший некоторое время в Белозерской обители, постоянно имел попечение о монастырском благочинии иноческом, таковы же были и его ученики после него. Уподобляясь ему и имея предания его в своих сердцах, они никак не попускали людям бесчинным и презорливым36, которые не хранили и оставляли в пренебрежении предания святого Кирилла. Об этом всегда они заботились не только по отношению к настоятелям, когда видели что-либо, совершавшееся не по обычаю отеческих преданий, стропотно и развращенно. осле смерти учеников преп. Кирилла, первых после него игуменов, некоторые из настоятелей нарушали установления преподобного, но великие житием старцы, столпы обители, восставали и обличали такие нарушения, хотя за это подвергались иногда тяжким побоям. Благодаря этим великим старцам предания преп. Кирилла хранились во всей их чистоте, воспитывая в иноках дух строгого подвижничества. Иоанн Грозный, порицая современные ему порядки в Кирилло-Белозерской обители, внесенные туда боярами-иноками, говорит: "Досюдова в Кириллове и иглы, было, и нити лишние в келие не держали, не токмо что иных вещей". Когда, потом он рассказывает, он приехал туда в первый раз, еще юношею (1547 г.)37, и, опоздав к ужину, позвал подкеларника и начал требовать для себя стерлядей и другой рыбы, то подкеларник отвечал: "Мне о том приказу не было, а о чем был приказ, то я приготовил к ужину. Государя боюся, а Бога надо бояться еще больше"38. Так крепко держались в Кирилло-Белозерском монастыре общежительного устава.

Благодаря такой крепости в обители, она широко раскинула свое духовное влияние на весь северный край Руси. Первыми знаменитыми подвижниками, вышедшими из обители, были преподобные Савватий Соловецкий (скончался в 1436 г., 27 сентября39) и Мартиниан Белозерский (год смерти - 1483 г., января 12), ученики самого преподобного. Постригшись в иноки от руки преп. Кирилла, преп. Савватий некоторое время прожил в Белозерской обители и потом, по преставлении преподобного, убоявшись славы, воздаваемой ему всеми, удалился в Валаамскую обитель, а из нее пришел на Соловецкий остров и там вместе с иноком Германом положил начало знаменитому Соловецкому монастырю. Предчувствуя кончину, он оставил пустынный остров, пришел на Выгреку и здесь, приобщившись святых тайн, скончался и был погребен неким игуменом Нафанаилом в присутствии новгородского купца Иоанна (год смерти - 1436. 27 сентября). Белозерская обитель не оставляла своего постриженника; как она следила за его подвигами при жизни, так и по его преставлении заботилась о его прославлении. "Слышали, - писали соловецким подвижникам игумен и братия в послании, принесенном иноком Кириллова монастыря, - слышали от приходящих из вашей страны к нам об острове Соловецком, устроилось жительство иноков, только одного блага лишаетесь, то есть того, что преп. Савватий вами забыт, который прежде вашего трудолюбия там жил по Бозе. Слышали некоторые из братии нашего монастыря, бывшие в Великом Новегороде, повествование некого боголюбца, мужа именем Иоанна, и мы свидетели добродетельного его жития, потому что сей блаженный отец довольно лет пожил с нами в дому Пречистыя Богородицы в Кириллове монастыре. Поэтому пишем ныне к вашей святыне, подавая духовный совет, чтобы вы не лишались такого дара, но перенесли со тщанием к себе преподобного и блаженного Савватия". Так и поступил игумен Соловецкой обители преп. Зосима, еще до послания задумавший это сделать: святые мощи были им перенесены в 1465 году и преданы погребению в обители, где и ныне почивают в храме Святой Троицы.

Вторым знаменитым учеником преп. Кирилла был святой Мартиниан. Еще отроком пришел он в обитель преподобного, был им принят (около 1409 г.), научен и пострижен и после кончины его немало времени оставался в месте своего пострижении, пока, оставив монастырь Кириллов, не основал на острове озера Воже свою пустынь во имя Преображения Господня. Отсюда преп. Мартиниан, вняв усиленным просьбам иноков Ферпонтова монастыря, переселился в последнюю обитель и, когда скончался там игумен, был избран братиею на место его. Отсюда великий князь Василий Васильевич, зная его высокую жизнь по Бозе, вызвал в настоятели Сергиевой лавры, но он, ревнуя о своем спасении и обители Ферапонтовой, переселился опять на Белоозеро и здесь скончался в 1483 году, января 12 дня. Преп. Мартиниан был любимым учеником преп. Кирилла, ревностным его последователем и строгим исполнителем обычаев и порядков Кирилловой обители. Он, призывая на помощь в молитвах святого отца и помня добрую его жизнь, держал ее на сердце своем как "некую хартию писану" и по ней, как по лестнице доброй, восходил в подвигах добродетели. В Вожеозерском Спасском монастыре40 он установил общежительный устав по образу Кирилловой обители, а в Ферапонтове и Сергиевой Лавре старался его поддержать и укрепить во всей его чистоте. Его трудами Ферапонтов монастырь стал знаменит между белозерскими и русскими обителями и некоторое время назывался Мартиниановым. Восхваляя подвиги святых отцов Кирилла и Мартиниана, древний повествователь говорит: "Многие от недр оных преподобных отцев вышли епископы, многие игумены и учители, и наставники общим житиям; многие ученики, и братия, и отцы их были прозорливы, многие Божией благодати исполнены и райския пищи сподобились". Преп. Савватий Соловецкий и Мартиниан Белозерский были учениками самого преподобного, от него они восприняли дух строго иноческой жизни. Но и после кончины святого аввы порядки и устав, оставленные им, не искажались в обители и твердо хранились учениками преподобного, не покинувшими его монастырь, и воздвигли многих светильников монашеской жизни, далеко разнесших предания и устав святого старца. Таковы постриженники Кириллова монастыря Игнатий Ламский (скончался в 1591 г., декабря 28)41, Нил Сорский (скончался в 1505 г., мая 7)42 и его ученик Иннокентий (скончался в 1511 г., марта 19)43, Корнилий Комельский (год смерти - 1537, мая 19)44 и Александр Ошевенский (год смерти - 1489, апреля 20)45. Многие из основателей монастырей приходили в Кириллову обитель, чтобы видеть ее порядки, таковы Иосиф Волоколамский, Феодорит46, просветитель лопарей, и, по преданию, Кирилл Новоезерский47. Основанные им монастыри, кроме пустыни Нила Сорского, положившего начало на Руси скитскому житию по образцу афонских подвижников, были общежительные, так устроенные ими по образцу Кирилловой обители. Преп. Иосиф и Корнилий составили для руководства братии уставы, весьма сходные между собою, быть может потому, что оба святых отца были близко знакомы с порядками Кирилловой обители. Преп. Иосиф жил в Кирилло-Белозерском монастыре в 1478 году, изучая его порядки, которые ему понравились более всех монастырей, посещенных им, и возвратился домой, в монастырь преп. Пафнутия Боровского, которого он был постриженником и преемником в игуменство, с большим желанием ввести у себя такое же общежитие, но встретил себе сопротивление среди братии и с семью своими единомышленниками, оставив монастырь, основал в пределах своей родины - в Волоколамске, свой общежительный монастырь (в 1479 г.), скоро прославившийся строгостью своего устава. Преп. Корнилий поступил в Кириллов монастырь в юношеских годах вместе с дядею соим и здесь, будучи 15-ти лет, пострижен, проходил разные монастырские службы и, между прочим, в хлебне Кириллова монастыря, питавшего в голодные годы целые страны. Оставив Белозерскую обитель, некоторое время странствовал по разным монастырям и в 1497 году пришел в глухие Комельские леса Вологодского края и основал здесь свой монастырь общежительный. Два раза он оставлял его, первый раз, чтобы основать вместе со своим учеником на Сурском озере в Костромских лесах новый монастырь, известный впоследствии под именем Геннадиева48, и второй, чтобы скончать дни свои на покое в Кирилло-Белозерском монастыре. Оба раза просьбы комельских иноков возвратили его в основанную им Введенскую обитель, где он и скончался в 1537 году, оставив после себя многочисленных учеников. Из них Филипп Ирапский, Кирилл Новоезерский, Иродион Илозерский, Зосима Врбозомский и Даниил Шужгорский49 основали обители в Белозерском крае.

Преп. Нил Сорский, постригшись в Кирилло-Белозерском монастыре, долгое время затем путешествовал по странам Востока, изучая на Афоне и в других скитах монастырские уставы. Окончив путешествие, он возвратился на Белоозеро и здесь, невдалеке от Кириллова монастыря, основал пустыню, но вскоре ее покинул и основал другую в 15 верстах от Кириллова монастыря на реке Сорке. Преп. Нил Сорский ввел на Руси особый вид монашеского подвижничества - скитский, давно уже процветавший на Афоне. обирались два-три, много десять пустынников, устрояли общую трапезу и церковную службу и, живя трудами рук своих, подвизались по отдельным келиям в умном делании. Таких скитов около Белозерского монастыря возникло немалое число; они были приписаны к Кирилловой обители, ею поддерживались, от нее получали настоятелей, в нее же укрывались пустынники, оставлявшие по охоте или по нужде сои скудные пустыни. Из таких скитов, кроме Нило-Сорской известны: Христофорова пустынь, где жил знаменитый князь-инок Вассиан, постриженник Кирилловский; пустынь старцев Нила Палева и Дионисия Звенигородского50, переведенных по разрушении их пустыни великим князем Василием Ивановичем в Кириллов; пустынь Порфириева, бывшего игумена Троице-Сергиевой Лавры, где жил преп. Феодорит, просветитель лопарей; пустынь Артемиева, в которой вместе с ним подвизался некоторое время тот же Феодорит; пустынь Георгиевская в Надпорожье и другие многие. Влияние Кирилло-Белозерского монастыря на устройство монастырей в XV и XVI веках распространялось и чрез то, что многие из игуменов Кирилловой обители стали потом епископами, руководителями духовной жизни своей епархии, таковы, например, игумен Алексий, бывший епископом в Вологде (с 1525 г.), игумен Досифей - архиепископом в Ярославле (с 1537 г.)51, игумен Афанасий - епископом Суздальским (1551 г.). Таким образом, устав и порядки Кирилло-Белозерской обители далеко славились и служили для многих монастырей образцом. Общежитие, возрожденное на Руси преп. Сергием, не везде еще было введено. Одни монастыри оставались при старых особножитных порядках, другие же усвоили новые общежитные уставы наполовину, усиливаясь ввести их в полной чистоте, как в знаменитых обителях, каковы Белозерская, Троице-Сергиева, Симонова и другие. От времен царя Ивана Васильевича Грозного сохранилось челобитье неизвестных иноков, которые умоляли царя завести общежитие в монастырях, стоящих около Москвы, по образцу Кирилло-Белозерского, Волоколамского и Колязина.

Часть I

Часть II (текущая)

Часть III

Часть IV

Часть V

Часть VI

Чатсь VII

Домашняя страница
священника Владимира Кобец