МИХАИЛ КУДРЯВЦЕВ
ПОИСКИ СЕВЕРНОЙ СТОЛИЦЫ
 о современным масштабам нынешний_Белозерск_- малый город с населением немногим более тринадцати тысяч человек. Однако Белоозером издавна зовется огромный край. Кроме озера Белого, давшего название целой земле, вмещает он в себя еще массу более мелких озер, а также реки — Шолу, Шексну, Кему, Ковжу, Мегру, Куность, Мусоргу, Ухтому. Всех и не счесть Белозерская земля с «волостями» в различные периоды на севере доходила, видимо, даже до Белого моря, захватывая южный и восточный берега Онежского озера, на востоке простиралась до Двины, на юг, по правобережью Шексны — до Волги, гранича с Ростовской землей, а в некоторые периоды и соединяясь с ней. Такая обширная страна, размеры которой сопоставимы с Новгородской и Киевской землями, должна была иметь и крупную столицу, и множество городов, поселений, оборонительных сооружений.
Исторические сведения о северных землях гораздо более скудны, чем о южных. Легендарный 862 год — начало управления русскими землями, а потом и всем Московским государством, родом Рюриковичей, продолжавшегося около семисот лет. Но Белоозеро упоминается под этим годом в летописях не впервые.
Рассказы о народах, населявших Причерноморье, Кавказ, южнорусские степи, об их нравах, обычаях, войнах наполняют сочинения древнегреческих, византийских, римских историков, писателей Персии и Ирана. Но чем севернее русские земли, тем короче и недостаточнее известия о них иностранных писателей.
Помещенные в летописях сведения о более древних, чем начало летописания, временах, считаются легендарными, и историческая наука испытывает к ним определенное недоверие…
Что же говорят легенды о Белоозере? Холмогорская летопись содержит хронологический рассказ о Словене и Русе и основании города Словенска. Ведется рассказ с 3099 года «от сотворения света», то есть с 2409 года до нашей эры. В этом году, по сказанию летописца, «новопришельцы скифстии» основали Словенск град, «иже последи Новград Великий проименовая». Далее повествуется о том, как в I веке нашей эры словен постигла кара за то, что они «невегласи тогда, поганы быша», то есть были язычниками: «И изомреша людей без числа во всех градех и весех, яко некому же погребяти мертвых. Оставшии же люди пустоты ради избегоша из градов в дальние страны, овии на Белыя воды, иже ныне зовется Белоозеро, овии на озеро Тинном, и нарекошася — весь, инии же по иным странам, и прозвашася различными проимяновании...»
Затем рассказывается о вторичном заселении пришедшими с Дуная славянами опустевшего Словенска и Русы. Однако их постигла новая беда «приидоща же на них угры белыя и повоеваша их до конца, и гради их раскопаша, и положиша Словенскую землю в конечное запустение». По многом времени запустевшую землю в третий раз населили пришельцы с Дуная и основали град на новом месте и «нарекоша Новгород Великий». После чего следует и известное приглашение князя Рюрика править русской землей.
Предположим, что летописное предание донесло до нас истинные сведения о предыстории русских земель, и сопоставим их с данными современной исторической науки.
Итак, первое упоминание Белоозера можно считать относящимся к I веку. Отметим, что и в рассказе о значительно более древних временах территория Белозерского края, хотя и не упоминается, но подразумевается входящей в состав земель, которыми обладали потомки легендарных Словена и Руса: «Обладаша же и северными странами, и по всему Поморию, даже и до предел Ледовитого моря, и окрест Желтовидных вод, и по великим рекам Печере и Выми, и за высокими и непроходимыми каменными горами...»
Упоминание Белозерска, относящееся к I веку, связывается в хронологическом рассказе с бегством от моря словен, населявших земли по реке Волхову и у озера Ильмень. Интересно оно тем, что указываются два конкретных географических места бегства: Белое озеро с озером Тинным (озеро Воже) и Дунай — «старожитные страны», а все другие места бегства названы более неопределенно — «иными странами».
О чем это может говорить? Мор, конечно, тяжкое бедствие, но это все же не война, когда преследуемые вражеским войском мирные жители могут бежать «куда глаза глядят». Мор — опустевшая земля, на которой страшно жить. Куда же с нее могут двинуться обессилевшие от болезней люди с детьми, скотом, скарбом? Возвращение на «старожитные места» на Дунае «к родам своим» в этом случае очень понятно — там свои, обжитые земли, там встретят соплеменники, а не страшная неизвестность. А что же тогда Белое озеро — неизвестная земля? Или тоже уже освоенный к этому времени славянами край?
В те же легендарные «дорюриковские» времена северные русские земли постигло еще ж страшное бедствие — нашествие «угров белых», которые разорили и пожгли дотла множество городов и селений. О военных нашествиях на южнорусские земли известно довольно много. Гунны, печенеги, хазары стирали с лица земли мирные славянские поселения Причерноморья, Донских степей, южного Поволжья. Северные же земли всегда слыли дальним и мирным краем, куда не докатывались орды воинственных кочевников. Но так ли это?
Вспомним снова известное и повторяющееся во всех летописях почти дословное известие о приглашении на княжение Рюрика с братьями в 862 году: «Рюрик седе в Новегороде, a Синеус, брат Рюриков, на Белеозере, а Траур в Изборце...»
Среди многочисленных вариантов этого известия интересна запись Пискаревского летописца. В ней есть фраза, отсутствующая в некоторых других изводах: «начаша воевати всюду». В объяснении обстоятельств приглашения князей русские летописцы практически не расходятся. Многочисленные славяно-русские племена и земли, не имея в этот период централизованного управления, начали распадаться. Хорошо всем известный период русской истории XIII—XV веков, называемый периодом феодальной раздробленности, подтверждает реальность возникновения междоусобиц и в более pаннее время. Конец межплеменным столкновениям могла положить только сильная централизованная власть.
Рюриковичи были приглашены в IX веке не одними новгородцами, а представительством многих племен — чуди, слав; кривичей. Вероятно, все они бы готовы признать главенство новых князей и тем самым исключить дальнейшие распри. Возможно, что не все враждовавшие друг с другом родственные племена утихомирили свои споры. Но только ли эти внутренние неурядицы вызвали необходимость «воевати всюду»? Профессиональные князья-воины, имеющие свои дружины, должны были защищать добровольных подданных от внешнего врага. Белоозеро — древнейшие волоки, торговые выходы к западным и северным морским путям... Кого из чужеземцев не прельщали богатства северного края? И «угры белые» хронографа, они же дерзкие викинги скандинавских саг — по-видимому, лишь слабые отголоски малоизвестной ныне, но вряд ли спокойной древней истории Русского Севера.
Летописные известия дают возможность рассмотреть историю древнего Белоозера и с другой стороны. Ближайший потомок Рюрика, великий князь Игорь Рюрикович, по словам Мазуринского летописца, в 950 году «княжил в Киеве и на Великом Новеграде и Пскове и на Белом озери и на всех княжениях и землях российских и восточных и полудне лежащих». Здесь город Белое озеро поставлен в один ряд с древнейшими и крупнейшими центрами русских земель— Киевом, Новгородом и Псковом. Это — реальное основание для поисков на территории Белозерской земли крупных городов и поселений и прежде всего столицы древнего княжества.
Летописные упоминания Белоозера, относящиеся ко времени до XIV века, не содержат сведений, позволяющих определить точное местонахождение древнего города. Однако имеются более поздние свидетельства об устье реки Киснемы на севере Белого озера как о месте княжеской столицы IX — X веков. Упоминаемая в памятниках XV века волость Киснема была, по сообщению летописца XVI века Кирилло-Белозерского монастыря, местом первоначального поселения Синеуса: «Синеус сиде у нас на Киснеме». С этим же связано сообщение, будто бы на Киснеме был «варяжский городок». Архитектором С. А. Шаровым и археологом С. 3. Черновым в 1983—1985 годах в районе Киснемы на берегу Белого озера действительно было обнаружено крупное поселение IX—X веков с остатками городских каменно-земляных укреплений и достаточно мощным культурным слоем этого периода.
В 1353 году, по сообщению летописей, столица Белозерья после страшной эпидемии, когда вымерла большая часть населения, была перенесена на новое место — на южный берег Белого озера, где и расположен ныне город Белозерск. Он оставался столицей великого Белозерского княжества недолго, всего 27 лет, а именно до 1380 года, когда на Куликовом поле погибли все белозерские князья и большинство бояр. Белоозеро вошло в состав Московского княжества. В 1389 году великий князь Дмитрий Донской передал северный край в удел своему сыну Андрею: «на Белоозере 2 города — Карголом да Каргополь, а преж того было Белозерское великое княжение». Из этого сообщения становится ясно, что древнее название современного Белозерска — Карголом.
Подытоживая известное, можно сказать — в районе Белого озера существовало последовательно по крайней мере три крупных «столичных» города: Карголом (Белоозеро, ныне Белозерск) — с 1353 года до настоящего времени; Белоозеро («Варяжский городок») — с IX по XIV века, и какой-то более древний центр этого края, который должен был существовать до 862 года — времени приглашения князя Рюрика на Русь.
Где же находилась древнейшая столица северного края? Огромные размеры территории Белозерской земли, величина посада и масштаб укреплений ее последней столицы Белозерска — все это говорит о том, что и более древний центр имел подобный масштаб городских укреплений и подобный размер посада. Раскопанный Л. А. Голубевой в истоке реки Шексны у деревни Крохино посад X —XIV веков мог быть частью великокняжеского Белоозера. Однако здесь нет никаких серьезных укреплений, что ставит под сомнение высказанную гипотезу — ведь в летописях «городами» называли только укрепленные поселения.
Поиски древнейшей столицы Белоозера (до IX—X веков) чрезвычайно затруднены. Их нужно проводить с учетом возможных геологических и гидрологических изменений ландшафта: изменения русел рек, границ и очертания озерных берегов, заболачивания местности, которые могли произойти за период более тысячи лет. А при исследовании морфологических остатков древних земляных укреплений обязательно нужно брать в расчет местные особенности песчаных почв, которые при уничтожении или нарушении держащего их растительного покрова легко оползают и размываются водой.
Геофизические и гидрологические данные говорят о том, что общее течение Белого озера с северо-запада на юго-восток и постепенное поднятие Мегорской гряды, расположенной к северо-западу, привели к перемещению основных масс воды в озере к юго-востоку. На месте северо-западной части озера образовалась низменная болотистая суша. В то же время главной рекой, связывавшей в древности Белое озеро с внутренними землями княжества, с Онежским озером и севером земли, являлась река Кема. Следовательно, где-то в районе устья и надо искать древнейший центр земли. Но скорее древний город стоял не на открытой для вторжения врага главной реке, а по соседству с ней.
Эта версия оказалась верной. На реке Шоле, впадающей в озеро недалеко от Кемы, в пятнадцати километрах выше современного устья, на древнем коренном берегу обнаружены остатки огромного города. Длина его укрепленной части чуть меньше восьми километров. Город имеет очень развитую структуру. В левобережной северной части посад делится ручьем на две не вполне равные части. По обе стороны ручья расположены кромы. К каждому из них примыкает два ряда укреплений, полностью замкнутых по берегу. По их трассе сохранились земляные валы, поросшие лесом, местами перерезанные современными дорогами. Кроме того, выделяется отдельное небольшое обвалованное укрепление, стоящее на бывшем острове и соединявшееся с сушей дамбами. Здесь сохранилась церковь XVIII —XIX веков. Южная часть посада имеет тоже небольшой кром, расположенный почти напротив восточного крома левобережной стороны. Подобная организация прослеживается и в других поселениях на реке Шоле.
Отличительной особенностью древнейших поселений Белоозера были искусственные водоемы вдоль внутреннего периметра валов. Эта особенность, отмеченная почти во всех древних городищах, сохранилась и в градостроительстве Белозерска XIV —XV веков. Можно с уверенностью заключить, что на валах стояли деревянные укрепления, которые в случае осады и опасности поджога обильно поливались водой.
Вышеупомянутый город на северном берегу Белого озера, обнаруженный экспедицией С. А. Шарова, расположен по обе стороны реки Киснемки. Как город на реке Шоле, он имеет самостоятельные замкнутые системы укреплений двух частей, разделенных рекой. Восточный кром производит впечатление соединения собственно крома с культовым центром. Он занимает площадку, состоящую из террас. На самой высокой террасе, в середине крома, стоит церковь Троицы, возведение которой в камне, видимо, относится к XVI веку. Западный кром более прост: это треугольный мыс, обнесенный валом, имевший, по-видимому, деревянные стены. Его территория не имеет видимых следов какого-либо членения. Возможно, это и есть собственно «Варяжский городок», то есть княжеский детинец. Именно к этой территории тяготеет расположенное севернее озеро Дружинное. Укрепления посада поднимаются на более высокие всхолмления.
Город, обнаруженный в местечке Киснема (если его появление действительно связывать с приходом сюда в IX веке князя Синеуса с дружиной), представляет собой образец градостроительства Белозерья раннего средневековья. Он во многом сохраняет более древние черты дорюрикова города на Шоле. Прежде всего это самостоятельность структур двух главных частей города, чего уже нет в русском градостроительстве XII — XV веков. Возможно, это объясняется соседством в городском посаде обособленных родовых общин, каждая из которых строила свою систему укреплений. Подобным образом развивался и Новгород Великий, сложившийся в X —XII веках путем объединения трех самостоятельных поселений, имевших свои укрепления.
Столица Белозерской земли XIV — XV веков — древний Карголом, а ныне Белозерск — сохранилась достаточно хорошо. Первоначальный кром представлял собой крепость, подобную в плане неправильному сферическому треугольнику, окруженную огромными валами, высотой до 20 метров на приступе и 15 метров с угла. Сам_вал — интереснейшее инженерное сооружение, в основе своей имеющее систему рубленых клетей. Эти клети, не подверженные разрушению в песчаной почве, сохранились по сей день с минимальными просадками, заметными всего в трех местах поздних разрывов. Утверждение, что белозерские валы сооружены в 1487 году при Иване III, неверно. Тогда был вырыт дошедший до нас гигантский ров, земля из которого была подсыпана к древним валам, так что получилась еще одна площадка боя, более широкая, чем на гребне вала XIV века. Возможно, по краю площадки шел частокол, так как на некоторых участках есть подвышение грунта под него. Сооружение рва и подсыпки к валу уничтожили ставший ненужным древний детинец, внутри которого жили карголомские и белозерские князья с дружиной. Детинец первоначально был обнесен глиняно-щебеночным валом с деревянной стеной, остаток которого в 105 метров длиной просматривается с восточной стороны рва. Площадь детинца на приступе была около 30—35 метров в ширину и более 300 метров в длину. Такая структура центральной крепости напоминает, например, Волоколамск, у которого детинец отлично сохранился и внутри которого стоит церковь XVI века.
На своем последнем этапе, в XIV — XV веках, своеобразные черты белозерского градостроительства сливаются с общерусскими. Кром южного Белоозера с княжеским детинцем — мощное, но уже общее для Руси градообразование. Однако на всех этапах, от древнейших времен до XV века, в белозерском градостроительстве сохраняется одна своеобразная и уникальная особенность — наличие целой системы крупных оборонительных сооружений, служащих укрепленными границами всей земли и, видимо, межевыми граница ми отдельных обширных внутренних владений Белозерья. Аналогию таким укреплениям можно найти лишь на Киевщине -«Змиевы» и «Траяновы» валы; но белозерские валы гораздо крупнее, достигая на некоторых участках высоты 15 — 16 метров. Жите ли Белозерской земли, с древних времен северной пограничной зоны Руси, как Киевская земля -южной, вынуждены были строить более мощные и протяженные чем в средней полосе, оборони тельные сооружения. |
